Судья

(Печатается с сокращениями)

Необыкновенная фамилия

Готовясь к 70-летию Алчевского коксохимического завода, мне пришлось переворошить немало документов. Открыть немало забытых имен наших заводчан, кто по велению судьбы стал героем своего времени, честно и добросовестно работал, свято верил в лозунги, программы и решения партии, отдавал все силы во имя призрачного будущего.

Поиск документов осложнялся тем, что все довоенные заводские документы отдела кадров в период эвакуации завода в г. Магнитогорск сгорели в бомбежках эшелонов, поэтому не были обнаружены материалы о судьбе нескольких директоров завода, не установлены причины снятия их с работы или ухода с занимаемой должности. За основу поисковой работы был взят примерный список директоров, специалистов, составленный на основе воспоминаний рабочих.

Заводчане, работавшие в годы эвакуации в Магнитогорске, вспоминали имя бывшего директора Алчевского коксобензольного завода Судьи П. А., якобы репрессированного в 1933-1937 гг. Они также вспоминали, что директор был исключен из партии, отдан под суд, но в годы войны ему был доверен очень сложный и ответственный участок работы – руководство коксохимпроизводством эвакуированного Алчевского коксохимзавода в г. Магнитогорске.

Начались поиски материалов о Судье П. А. Сделали запрос на Магнитогорский металлургический комбинат. Неожиданно быстро получила материалы о Петре Александровиче Судье, записи обрывались в 1947 г. Однако в материалах указывалось, что в семье Судьи П. А. было трое детей, которые проживали после его гибели с матерью по такому-то адресу. К сожалению, разыскать их по «официальным» каналам оказалось невозможно.

Помог случай: один знакомый как-то обмолвился, что встречался в доме своего брата в Донецке с человеком с такой редкой фамилией. На всякий случай, я написала письмо в Донецк по месту жительства этого человека. И через несколько дней мне позвонил мужчина и назвался Владимиром Петровичем Судьей, так неожиданно я нашла сына Петра Александровича Судьи.

Владимир Петрович Судья оказался интересным собеседником, глубоко мыслящей и духовно богатой личностью. Немало удивило и то, что без колебаний Владимир Петрович предоставил бесценный материал, фотодокументы, передал в дар заводу награды своего отца.

Романтики первых пятилеток

20-30-е годы, формировавшие новое поколение, поколение романтиков, были неоднозначны и противоречивы. Однако они вошли в историю народа, оставили неизгладимый след.

В решениях XIV съезда ВКП (б), проходившего в Москве с 18 по 31 декабря 1925 года, обращалось особое внимание на развитие ключевых отраслей промышленности: энергетики, химии, машиностроения, которые позволят далее развивать другие направления народного хозяйства.

Решение о строительстве коксовых батарей в Алчевске возникло от острой необходимости в коксе металлургического завода.

Новый цех (по документации того времени) металлургического завода решено было возводить в Алчевске недалеко от уже действующих других цехов. Были выделены земли, произведены топографические работы.

7 ноября в 10-ю годовщину октября в 1927 году состоялся торжественный митинг, посвященный началу возведения нового производства. Рабочие и руководители строительства призывали трудиться высокопроизводительно, проявить свою политическую сознательность и дать жизнь новому цеху.

После митинга все дружно и организованно приняли участие в субботнике. Работать пришлось в трудных условиях: ранние морозы сковали землю. Орудиями труда служили кирка и лопата. Никаких приспособлений. Никаких механизмов.

А 22 сентября 1929 года, после двух лет тяжелого труда на возведении первой очереди цеха в составе 1-й и 2-й коксовых батарей, состоялся торжественный митинг по случаю ввода в эксплуатацию нового объекта.

Рабочий поэт сказал об этом времени:

…Здесь проходил

Передний край атаки.

Никто не уходил:

Крепись, терпи!

И встал коксохимический в степи.

В 1929 году цех выделился в самостоятельное предприятие и получил название коксобензольный завод № 19. Затем заводу было присвоено имя Станислава Викентьевича Косиора.

Пуск Алчевского коксобензольного завода, писала в те годы «Луганская правда», – это реальное доказательство того, что отныне 22 сентября 1929 года суждено войти в историю индустриального Донбасса.

Тридцатилетний директор

Родился Петр Александрович Судья в г. Житомире в 1903 году в семье мещанина – учителя гимназии. В 1915 году семья переехала на постоянное место жительства в г. Харьков. П. А. Судья писал, что до 1918 года учился дома, а с 1918 по 1920 гг. – в харьковской гимназии. Домашнее воспитание и образование Петр и другие дети получали в семье, где царила обстановка высокой культуры, гуманизма, доброты и трепетного отношения к знаниям и науке. Отец – учитель гимназии – был необыкновенно образованным и интеллигентным человеком, увлекающимся литературой. В доме было много книг, и не только на украинском и русском, но и на немецком, английском, французском и других языках. Другом и опорой в семье для всех была мать – акушерка. Она во всем поддерживала отца, была образованной по тому времени женщиной, прекрасно пела украинские и польские песни. В гостиной часто собирались единомышленники и коллеги отца и матери, велись интересные дискуссии на различные темы, обсуждались новинки литературы, искусства и т. д. Уже в те годы у Петра закладывались жизненные принципы и критерии оценки своего труда, возможно, под воздействием окружающих его с детства личностей, формировались черты характера – целеустремленность, жажда деятельности, огромная работоспособность, преданность и честность по отношению к людям, работе, семье.

После смерти отца в 1920 году Петр Судья поступает добровольцем в Красную Армию, демобилизовавшись через год, становится студентом Харьковского технологического института. Одновременно в течение года работает в центральном красноармейском клубе. После окончания института П. А. Судья работает сменным химиком и начальником коксохимпроизводства на Енакиевском коксохимзаводе. Затем – на Никитовском коксохимзаводе начальником сульфатного цеха, Кадиевском коксохимзаводе – начальником цеха и начальником коксохимпроизодства.

В 1925 году был принят кандидатом в члены ВКП(б), а в 1928 г. – в члены партии.

В 30-е г. П.А. Судья работал под началом Тевосяна и Орджоникидзе – в Управлении Уполномоченного ВСНХ СССР в Германии, изучая немецкое коксохимпроизводство, отбирая оборудование для строящихся в СССР коксохимических заводов.

Чтобы принять кардинальные решения, направленные на подъем коксохимической промышленности, в 1929 г. в Москве состоялся 5-й Всесоюзный съезд И.Т.С. Химиков (Инженерно-Технический Союз Химиков), делегатом которого был и Петр Александрович Судья.

Идеи съезда, его программные решения вошли в основу дальнейшей трудовой деятельности двадцатишестилетнего молодого инженера, всем сердцем и душой воспринявшего поставленные съездом задачи и его решения как программу своей жизни. И в искренности и подлинности этих слов мы убедимся в дальнейшем.

В 1933 г. по заданию Народного Комиссариата тяжелой промышленности Петр Александрович был назначен начальником оперативной группы НКТП и уполномоченным НКТП по вопросам обеспечения коксовых установок в Магнитогорске, Сталинске и Кемерово коксующимися углями «в части их добычи, перевозки и использования, а также по вопросам организации нормального режима эксплуатации на упомянутых коксовых печах, – далее читаем Мандат, выданный П. А. Судье. – Предлагаю всем организациям, входящим в систему НКТП СССР оказать Судье П. А. всяческое содействие в разрешении порученной ему задачи».

Документ представляет историческую ценность и по той причине, что на нем стоит собственноручная подпись Народного Комиссара тяжелой промышленности Орджоникидзе, начертанная красным карандашом.

По распоряжению вышестоящих органов П. А. Судью, как опытного и знающего специалиста, переводят на работу в трест «Кокс» в г. Харьков. А потом в Москву, в НКТП начальником коксохимпроизводства Гумпа.

В начале 30-х годов рядом с действующей первой очередью коксобензольного завода в Алчевске начинается сооружение второго коксохимблока. Почти 4,5 млн. рублей капитальных вложений необходимо было освоить в короткий срок. Тяжелые испытания выпали на долю коксовиков.

Материалы и оборудование поступали с перебоями. Строительная площадка была расположена неудачно – приходилось выгружать материалы в полутора километрах, а оттуда переносить к месту работы. Брички выходили из строя. Лошадей нечем было кормить. Начался падеж скота.

1933 год – это голод в Украине, бедность, доходящая до нищеты, голодные, раздетые рабочие, бытовая неустроенность. В это трудное для завода время его коллектив возглавил назначенный НКТП (Народным Комиссариатом тяжелой промышленности) тридцатилетний директор Петр Александрович Судья. То, что он увидел после Харькова и Москвы, его поразило, заставило по-иному увидеть жизнь, осмыслить свою роль и ответственность не только за производство, но главное – за людей, которые ему доверили свое будущее.

К тому времени у него родилась дочь Аза.

В Алчевске директор жил в бараке почти у проходной завода. В таких же бараках, по нескольку семей, отгородив свою территорию простынями, жили рабочие завода. Теснота, убогость, антисанитарные условия, невыносимая жара летом и холод зимой – вот в таких условиях, как и все рабочие, после Москвы и Харькова жила семья директора завода.

В 1934 г. родилась дочь Галя, а в 1937- м появился долгожданный сын – Владимир.

П. А. Судья сплотил вокруг себя дружный, работоспособный коллектив. Его единомышленники на заводе под его руководством регулярно обходили семьи рабочих, интересовались бытом, вникали в проблемы, а потом помогали. Сам Петр Александрович в течение года посещал на дому всех рабочих, и главное – старался попасть к обеду. Он не стеснялся заглядывать в кастрюли, интересовался, что едят, на чем спят рабочие, ходят ли в школу дети. Его знали все рабочие завода, с ним здоровались за руку, к нему можно было без записи попасть на прием, который проходил всегда и везде.

К нему тянулись люди. Его плотная фигура с круглой, лысеющей головой появлялась на заводе то в одном, то в другом цехе.

Авторитет человека

Как и его отец, Петр Александрович обладал прекрасной памятью, любил литературу, читал, писал, разговаривал, переводил для себя с английского, немецкого и французского. Прекрасно знал русский и украинский языки. Любил стихи. Знал много отрывков наизусть. При возможности читал стихи, чем немало удивлял техническую интеллигенцию завода. Но были и не афишируемые страницы из жизни этого удивительного, одаренного человека. В возрасте 12 лет он уже неплохо играл на скрипке. Занимался репетиторством.

Семья директора завода жила небогато, как большинство людей в то время. Весной, как только подрастала крапива, готовили фирменный борщ с крапивой, обрабатывали огород, сажали картошку, выращивали овощи. И хотя жили  очень скромно, дом был очень хлебосольный. Каждому гостю были рады. Сын Владимир Петрович вспоминает, что двери были открыты для всех. Замечательно пели и отец и мать, особенно украинские  песни. «О нашей семье говорили, – вспоминает Владимир Петрович, – что были в городе дома, где могли угостить по тем временам вкусным обедом, но не все «могли угостить интересной беседой», как у нас дома». И так было везде, где жил и работал П. А. Судья.

То, что рабочие любили, уважали своего директора, – это факт.

По этому поводу его сын В.П. Судья напишет через многие годы:

Авторитет должности,

кресла авторитет,

Отвратительней пошлости

Не придумывал свет.

Но есть другой – ныне

и до скончания века:

Авторитет Личности,

авторитет Человека.

В 1933 году город Алчевск посетил Народный комиссар тяжелой промышленности СССР Г. К. Орджоникидзе. Он детально ознакомился с производством на металлургическом и коксохимическом заводах, капитальным строительством, беседовал с рабочими и инженерами. Результаты этого визита были таковы: укомплектован штат на заводах опытными специалистами, оказана помощь в реконструкции заводов.

Директор П. А. Судья со своей командой за короткий срок вывел завод в число передовых. Приезжали за опытом на завод из Макеевки, Горловки, Днепродзержинска.

I января 1934 года состоялся слет ударников завода. Этот вечер, посвященный Всесоюзному дню ударника, проходил в клубе химиков. Вход был только по пригласительным билетам. Чествовали передовиков-ударников, вручали подарки: сапоги, туфли, тапочки, отрез ситца, штапеля, мануфактуру.

Шёл 37-й…

Шел 37-й год, который на многие десятилетия стал символом сталинского террора, принявшего к тому времени невиданный размах и нечеловеческую жестокость. Репрессиям были подвергнуты сотни тысяч простых ни в чем не повинных людей.

Не обошла чаша сия и Петра Александровича Судью. Весной – летом 1937 года он был обвинен в пособничестве врагам народа, исключен из партии и снят с работы.

Это один из самых сложных периодов жизни директора. Имея на иждивении жену и троих детей, потеряв работу, а значит, и средства к существованию, Петр Александрович, не найдя никакого другого решения, ежедневно ходил на станцию Алчевск и разгружал вагоны с различным грузом. Очень многие люди не верили в обвинение, выставленное директору, они по-прежнему здоровались с ним за руку, обговаривали наболевшие вопросы, и директор давал советы, по возможности шутил, проявляя завидное спокойствие, выдержку и силу воли. Он и не предполагал тогда, как в дальнейшем круто будут разворачиваться события. 

Лариса Пелих, член Национального союза журналистов Украины

Окончание в следующем номере.

Пелих Л. Судья / Лариса Пелих // Неделя. – 2008. – № 24. – 6 августа. – С. 7.