Ты помнишь, товарищ?..
Возвратился Виктор Николаевич из рейса уставшим. В этот день он проделал на своем зиле почти 300 километров. И хотя это ему было привычным, ведь больше тридцати лет за баранкой, но, видно, стал сказываться возраст, да еще, как на грех, в пути на этот раз пришлось дважды менять скаты. Поэтому, поставив машину, шофер сразу решил идти домой отдыхать. Но укоренившаяся с годами привычка заходить после смены в партком и сегодня не изменила ему.
– Знаешь, секретарь, пора ставить вопрос на парткоме о порожних рейсах. Сегодня опять встретил несколько наших машин, везущих воздух, – поздоровавшись, с ходу начал Виктор Николаевич.
Разговор затянулся не на минуту. Обсудили, как лучше организовать воспитательную работу среди водителей, какие меры должна принять администрация. И уже прощаясь, секретарь сказал Виктору Николаевичу:
– А Вам тут прислали письмо из Попаснянского района. На конверте так и написано: Коммунарск, автообъединение «Минтяжстрой», кавалеру ордена Славы трех степеней Кривоногову Виктору Николаевичу. Но мы его Вам домой отнесли, думали, уже не зайдете сюда сегодня.
…Едва переступив порог квартиры, он сразу увидел на столе в прихожей белый прямоугольник конверта. Читая, он вначале не мог понять смысл написанного. Какие-то отрывочные фразы: «Смотрел телепередачу, товарищ гвардии старшина, узнал, что ты жив и работаешь шофером… Может, встретимся…». Внизу подпись – Петр Тимофеевич Русалов, село Троицкое.
«Ты помнишь, Виктор, как в 1943 году, после Сталинградской битвы, нас послали на задание под Славяногорском?» «А как под селом Пасечное лихо были отбиты немецкие документы и взят пленный? Ты тогда был награжден орденом Славы третьей степени. Помнишь?»
– Помню, конечно, помню, – шептали губы Виктора Николаевича.
Тогда разведчики увели из – под носа у гитлеровцев целую противотанковую батарею. Да и пленных прихватили заодно. Грудь Кривоногова украсила медаль «За боевые заслуги».
Вспомнил гвардии старшина запаса и небольшое село Пилица, что в Польше. Осенней ночью 1944 года группа разведчиков получила задание – захватить пленного. Не просто было горстке разведчиков пробраться незамеченными в расположение противника. Преодолели они один ряд колючей проволоки, второй, третий. Вот уже в нескольких метрах траншея. И тут взвились ракеты, озарив все вокруг мертво-бледным светом. Их заметили. Враз заговорили автоматы и пулеметы, прижимая разведчиков к земле. Но гвардии старшина Кривоногов хорошо помнил слова, сказанные его командиром перед вылазкой: во что бы то ни стало добудьте пленного, нужны свежие данные, ожидается большое дело. И не раздумывая ни минуты, бросился в немецкую траншею. Первым ворвавшись туда, он в упор расстрелял пятерых фашистов, с радостным воплем бросившихся было на советского солдата. Но вот за Кривоноговым поднялись все разведчики возглавляемой им группы. Вместе с гвардии сержантом Абрамовым Кривоногов скрутил одного из тех немцев, которые выбегали из блиндажа, и под прикрытием своих разведчиков перетащил его через проволочное заграждение.
Ценнейшие сведения дал пленный офицер нашему командованию. А Кривоногов рядом с орденом Славы 3 степени прикрепил орден Славы 2 степени.
17 апреля 1945 года под населенным пунктом Зеелов группе разведчиков Кривоногова была поставлена задача: установить передний край обороны противника. В этот момент немцы перешли в контратаку силами до батальона пехоты при поддержке четырех самоходных установок.
Завязался неравный бой. Кривоногов был ранен и получил контузию, но не оставил поля боя, отразил одну за другой ряд атак и дал возможность удержать стратегически важную высоту. В этом тяжком бою он уничтожил 13 немецких солдат и двух офицеров. За этот подвиг он был награжден орденом Славы 1-й степени.
Воспоминания захватили Виктора Николаевича, увели в то давнее, но незабываемое время. Тихо подошла Екатерина Павловна, его жена, его верный друг еще с фронтовых лет. Он поднял на нее глаза, тихо засмеялся:
– Петька. Петька Русалов объявился. Гвардии сержант. Воевали в одной роте. Готовься, мать, принимать гостя.
И вскоре бывшие друзья встретились. Позабыв о закусках, искусно приготовленных Екатериной Павловной, о давно пустующих стопках, они то поминутно похлопывали друг друга по плечам, то похохатывали, то вдруг умолкали и на лица их набегала тень глубокой печали. Они еще и еще в который раз переживали заново свою фронтовую молодость, отданную смертельной борьбе се фашистами.
Легли под угро. А назавтра Петр Тимофеевич упросил Кривоногова взять его с собой в рейс.
Ехали по тихим улицам города. Виктор Николаевич не спеша вел машину и рассказывал однополчанину о городе, о людях.
– Я ведь сразу после войны с Катей сюда приехал. Сел за баранку и вот до сих пор не расстаюсь. – Кривоногов лукаво подморгнул товарищу, – и не жалею. Столько сделано за это время, что порой думаешь: откуда и силы взялись?
Здесь же ничего не было, – он показал pукой впереди себя. – Поля совхозные, а сейчас современный город. А металлургический завод? Видишь, какая мощь?
Виктор Николаевич, притормозив машину, показал на виднеющийся вдали огромный корпус: – Вот это стан «600».
Знаешь, Тимофеевич, мы работали тогда с каким-то огромным подъемом. Не замечали усталости, не считались со временем, как на фронте.
– Тебе за эту стройку дали орден Октябрьской Революции? – спросил Русалов.
– Да. Тогда многие были награждены правительственными наградами. В том числе и я.
Кривоногов, увеличив скорость, выводил машину за город.
– А после столько было еще сделано! Крупнейшие заводы, дворцы, кинотеатры, бассейны, строительные предприятия…
Друзья замолчали. Каждый думал о своем. Но вдруг, не сговариваясь, оба, обернувшись, взглянули друг другу в глаза и улыбнулись:
– Да, не зря мы кровь проливали.
– Точно. Cегодняшняя жизнь стоит того, – твердо сжав плечо друга, согласно кивнул Русалов.
А. Голобурда
На снимке: В. Н. Кривоногов
Огни коммунизма. – 1978. – 7 ноября. – С. 3.