Десантура
В этом слове выражены любовь и уважение к самому элитному роду войск – Воздушно – десантным, снискавшим себе славу в течение многих лет со дня своего основания. Еще их любовно, с юмором называют Войска дяди Васи, расшифровывая аббревиатуру ВДВ.
Сергей Мазейкин – из поколения романтиков конца 70-х – начала 80-х прошлого века. Из тех, кто без оглядки ступил в огненное пекло Афгана, уверенно полагая, что идет воевать за Родину. Необъявленная, непонятная война, значения которой так никто толком и не разъяснял, принесла огромные потери. И одновременно для многих, кто прошел ее суровую школу, стала испытанием, сдружившим на многие годы людей, плечом к плечу шагавших по немыслимо рискованным дорогам Афганистана. Глядя на высокого, подтянутого мужчину, который не подвластен влиянию времени, как позитив отмечаешь: десантура – она и есть десантура!
«Я еще со школы мечтал о службе в десантных войсках, – вспоминает Сергей. – Привлекала не только красивая форма. Это была элита армии, ее сила, мощь и уверенность. Понимал, что туда хлюпиков не берут. Спорт, физподготовка, экзамены на выдержку силы духа – все это вместе – хорошая школа для желающих служить в рядах ВДВ.
Для меня не было понятий: трудно, не получится, не могу. Все пытался преодолевать, даже страх. В ПТУ-8, где учился на сталевара, был парашютный кружок, его руководитель – Александр Рябоконь был требователен и бескомпромиссен. Он настойчиво тренировал ребят, непременным условием было выполнение требований безопасности. Ведь речь шла о жизни и здоровье. Считалось престижным прыгать с парашютом, демонстрируя свою смелость и отвагу. В дальнейшем это очень пригодилось во время службы в армии», – говорит Сергей.
А дальше – призыв, проводы, длинная дорога в Прибалтику, где в учебке проходила подготовка к серьезной службе. Уже изначально, еще в Алчевске, Сергей знал, что «покупатель», так называли представителей воинских частей, прибывавших за новобранцами, выбрал его. И мечта сбудется: ВДВ станут родными. Уже в учебке ребята знали, что их пошлют в Афганистан. Постепенно группа, которую готовили к отправке, численно уменьшилась. И весьма значительно: кто-то отпросился сам, за кем-то приехали родители. Словом, в Афган отправились самые стойкие. Те, кто был твердо уверен в своем выборе.
И попали в часть, которая напоминала 9-ю роту.
«Все очень волновались, хотя каждый старался виду не подать. Все мы – живые люди, у каждого есть эмоции, а впереди – неизвестность, вспоминает Мазейкин. – Надо сказать, летели с комфортом до Ташкента, на ТУ-134. В то время это был «крутой» самолет». А уже на месте сразу попали в непривычную жару, ожидая транспорта. Дальше предстоял полет на военно-транспортном самолете. Но, загрузившись в него, нам пришлось еще 8 часов просидеть в духоте до вылета. Между собой мы говорили о том, что это адаптация к афганскому климату. И не ошиблись. Приземлившись на аэродроме и ступив на трап, чуть не упали от напора горячего сухого воздуха. Так нас встретил Афган. Еще поразил вид аэродрома: по периметру и по площади ходили вооруженные люди – «шкафы». Как потом оказалось, это были такие же служивые, какими стали и мы. Они выполняли свое задание – охраняли от нападения душманов, которое могло случиться каждую минуту».
Затем ребята постепенно привыкли, втянулись в порядок, существовавший в воинском подразделении. Побывали в боевых условиях, охраняя караваны с грузами, людей, следовавших на задания, технику.
На службе случалось всякое, каждый день нештатные ситуации, их было немало за все время. Но больше всего запала в память и душу Сергея атмосфера дружбы, царившая в части. Было все: пот, кровь, потери, даже мужские слезы. Но чувство того, что рядом всегда есть друзья, вовремя подставлявшие плечо, поддерживавшие в самые сложные моменты – это было что-то святое. Не было злости, зависти, предательства, подлости. На участке афганской земли, где находилась их часть, была территория добра и душевного тепла.
«Сейчас почему-то редко вспоминаешь о сложностях климата, хотя был он не райский. Афган в моем восприятии остался тем местом, где все было просто и понятно: здесь мои друзья, считай, дом. А когда вернулся в родной город, с трудом воспринимал происходящее. Как оказалось, здесь мы никому не были нужны, кроме родных. То и дело слышали: «Мы вас туда не посылали». Хотя я ничего и не просил – было где и с кем жить, была работа. Но вот такой обстановки, как там, уже не было. Наше афганское братство осталось на всю жизнь. Вот потому и так близки здесь все мы, пережившие Афганистан», – говорит Сергей.
Чувство долга, ответственности и дружбы стало решающим фактором в 2014-м, когда в Донбасс пришли «спасители» – ВСУ и нацбатальоны. Чтобы упредить негативные события, Владимир Онуфриенко собрал друзей-«афганцев». Ежедневно они в содействии с другими группами, организованными неравнодушными к судьбе города людьми, участвовали в рейдах-дежурствах. В Алчевске был порядок, никаких проявлений всплеска криминала не наблюдалось.
С. Мазейкин рассказывает, что афганцы-десантники взяли тогда на себя ответственность за доставку гуманитарных грузов с границы России в Алчевск. В то время от волонтеров грузы шли частным образом: продукты, лекарства, одежда и предметы гигиены доставлялись на место, дальше – была забота соответствующих служб.
Все эти годы не ослабевает связь между бывшими воинами, она стала еще прочнее после гибели друзей, взявших на себя ответственность за защиту родной земли. Ныне живущие понимают, что на них лежит огромная ответственность за мир и благополучие малой Родины.
«Донбасс могуч, его никому не победить, здесь живут сильные люди: шахтеры, металлурги, они не отдадут родную землю никому, – убежден Сергей. – А ВДВ – моя судьба и любовь!»
В. Лунева
Лунева В. Десантура / В. Лунева // РИО – Плюс. – 2017. – 2 августа. – С. 3.