Такое не забывается

В этом году 22 июня мы в 75-й раз вспоминаем о первом дне Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. О том, каким он был для граждан Советского Союза, снято много кинофильмов и написано книг. У каждого этот день отпечатался в памяти почти одинаково – с суровым голосом диктора Левитана, слезами и горем граждан, еще не полностью осознавших весь ужас и трагизм предстоящих испытаний. Яркий летний день, в одночасье почерневший от первых бомбежек, стал началом огромной беды, с которой предстояло бороться долгих четыре года.

«Живу я в Алчевске долго, – рассказывает Алла Александровна Замогильная. – Наша семья попала сюда в начале лета 1941 г. Отправившись в эвакуацию, мы уезжали из Сум на открытой грузовой платформе. Папа, мама и трое детей, самому младшему едва 2 месяца исполнилось. Ехали в Куйбышев, но поезд разбомбили, оставшись живы, мы попали на остановку Церковный, откуда пешком отправились в Ворошиловск (Алчевск). Здесь жили папины родители. Я в свои 6 лет запомнила многие случаи периода оккупации, они часто всплывают в моей памяти.

…Наши отступают, последними по дороге из пос. Жиловка уходят работники пищеблока. Ребятишки столпилась у колодца, куда пришли по воду. Мы смотрим на уходящих воинов, им вслед кричат женщины: «На кого же вы нас покидаете, кто защитит от фашистов?» Им отвечают: «Мы вернемся, обязательно вернемся!» Разинув рты, ребятишки машут вслед уходящим солдатам, а повара, остановив свой транспорт, черпают из котлов кашу и засыпают ею ведра, с которыми дети пришли по воду. Домой мы вернулись с полными ведрами солдатской каши вместо воды. Взрослые нас не ругали.

…Немцы не все были злыми. Однажды я гуляла во дворе, мимо проходили два в форме, мы знали, что они врачи. Один из них подошел ко мне и осмотрел мою щеку, там образовался огромный фурункул. Дома взрослым было не до меня, лекарств не было, и я мучилась молча, не жалуясь. Немец повел меня в свой кабинет, сделал на щеке надрез, приложил мазь, наложил повязку. Выйдя на улицу, я увидела маму, она в слезах бежала по улице. Обхватив меня, мама громко зарыдала. Оказалось, о том, что меня куда-то повел немец, ей рассказала соседка.

…Наш дом стоял как бы на «сквозняке», был проходной. К нам частенько приходили взрослые, они о чем-то говорили. Думаю, это было что-то типа подполья. В те минуты родители просили нас бегать во дворе и смотреть, не идут ли немцы и вовремя сообщать об этом. Поводов для тревоги было немало, мои родители часто прятали в сарае мужчин, скрывавшихся от оккупантов. Уже повзрослев, я стала понимать, как они рисковали. Папа не попал на фронт из-за своей болезни – туберкулеза. Его отправили из военкомата домой.

…Попав в Ворошиловск, мама задумалась, как выжить, прокормить семью и поддержать больного мужа. В Сумах, откуда мы эвакуировались, семья жила обеспечено, папа работал на биозаводе механиком. У мамы были хорошие вещи, украшения. Помню, как в первые дни войны она собрала все драгоценности (а их было немало) и отнесла в военкомат, отдала в поддержку фронту. А уже в Ворошиловске на оставшиеся деньги купили корову и прятали ее в сарае. Однажды во время облавы пала зарылся в сено, рядом с ним стояла коровка, ее тоже укрыли в сене от фашистов. Те зашли в сарай, штыком протыкали сено, умное животное стояло тихо, не шевелясь. Папа чудом остался невредим, штык буквально в миллиметрах прошел от него. Когда враги ушли, он вышел на свет весь седой…

…Можно много рассказывать о том страшном времени, когда мы жили в страхе каждый день и час. Уже гремели за городом взрывы, грохотала артиллерия. Лютуя, фашисты хватали кого попало и вели несчастных к огромной яме, куда попал и наш дедушка. Буквально за день до трагедии нам удалось его выкупить у знакомого полицая. Те, кто остался, были сожжены. Мне до сих пор кажется, что земля на том месте шевелится и слышны крики горящих людей. Среди них были и дети.

…В город вошли наши! Как мы ждали этот день! Без выстрелов, криков, шума. Только слышны были радостные возгласы горожан и слезы, и смех… Впереди были еще долгие версты войны, а у нас, жителей Ворошиловска, настал мир. Все были рады и счастливы, ребятишки примеряли каски бойцов, просили пострелять из автоматов. Прокатить на лошадях… Тревога ушла из города вместе с трусливо бежавшими фашистами».

Валентина Логвиненко

РИО – Плюс. – 2016. – № 25. – 22 июня. – С. 3.