Время бессильно перед памятью
Торжественный концерт, посвященный 25-й годовщине вывода советских войск из Афганистана, не оставил никого равнодушным. Среди исполнителей, чьи песни затронули самые сокровенные глубины сердца, был и Андрей КОНДРАТЕНКО. Это сегодня он – вполне состоявшийся уважаемый человек, начальник Западного района ПАО «АМК», известный в городе исполнитель, а 26 лет назад Андрей был обыкновенным парнем, который, как и многие другие его одногодки, попал на войну.
На шестые сутки после восемнадцатого дня рождения Андрея призвали в ряды Советской Армии. Полгода в «учебке» Каунасской воздушно-десантной дивизии и… Здравствуй, Афганистан!
Первые впечатления от афганской земли: они, салаги, только высадились из ТУ-154 и встретили колонну дембелей – загорелых парней, в красивой форме, возвращающихся домой, в Союз. И к горлу подкатил ком горечи – у этих уже все позади…
Пешком дошли до дислокации двух полков из состава 103-й Гвардейской воздушно-десантной дивизии 375-го артполка и 350-го полка, так называемого «полтинника». Из «учебки» вместе с Кондратенко в Афганистан прислали 10 сослуживцев. Двоих оставили в расположении артполка, остальных раскидали по заставам. Андрей попал в первую роту отдельного воздушно – десантного зенитного дивизиона, где стал номером расчета зенитной установки-23, и пошла служба. В основном, занимались охраной аэродрома в Кабуле и «боевым охранением» (сопровождением) колонн, следующих в Союз за боеприпасами и продовольствием.
В «первую колонну» пошел в декабре 1985 года, спустя 2 месяца после прибытия. Все прошло успешно, как на экскурсии. В феврале-марте пришлось побывать под обстрелами. Душманы охотились за «наливниками», автоцистернами, в которых везли бензин и солярку. Особенно трудным считался путь через перевал Саланг. Длинные односторонние тоннели, где при заторе техники можно задохнуться от выхлопных газов. Дорога узкая – два грузовика вместе не проедут. С одной стороны выступают горы, с другой – обрыв. Духи затаятся в расщелине, выбьют головные машины, первую и последнюю, и начинают расстреливать колонну, пока всех не убьют или русские не столкнут машину в пропасть, и прорвутся вперед. Назад пути нет. Такой «партизанской» войне способствовала местность: сплошные ходы и лазейки меж скал. Был случай, когда один пулеметчик со спаренным ДШК (крупнокалиберным станковым пулеметом Дегтярева-Шпагина), то есть в четыре ствола, двое суток держал батальон, не давая пройти по ущелью. Душман охранял два склада с боеприпасами и оружием. Выезжал, лежа на тележке, по проложенным рельсам, поливал противника огнем и снова прятался в ущелье. Так и «катался», пока его не снял русский снайпер.
Были у Кондратенко боевые «выходы» и в Газни, Джелалабад, Кандагар и т.д. В августе 1986-го довелось принять участие в одной из операций на Панджшере.
– Много людей полегло, – вспоминает Андрей Владимирович. – Приехали дислоцироваться, только ребята из танка вылезли – и снайперы сразу троих сняли. Мы перебазировались. Когда начинают стрелять, только в кино не бывает страшно. На войне страшно всегда.
В тот раз они взяли Панджшер и удерживали целый месяц, потом снова отдали. Местность имела важное стратегическое значение для обеих воюющих сторон. По официальным данным, советские войска проводили 9 крупных операций по захвату Панджшера. А сколько их прошло «некрупных»? Но силы были неравны. Как ни странно, со стороны местных жителей не чувствовалась усталость от постоянной гражданской войны. Они привыкли воевать. Кроме того, на стороне сопротивления воевали наемники. Советских солдат считали оккупантами. Льстили в глаза, а стреляли в спину. Детвора, бегущая рядом с бронетранспортером, протягивала ручки и брелки – бахшиш, подарок на память. А через несколько секунд «подарок» взрывался в руках солдата… Местная милиция, церандой, должна была помогать интернационалистам, но люди боялись мести душманов, и толку от них было маловато.
– Участие в афганской войне со стороны Советского Союза было большой глупостью, – уверен Андрей Кондратенко. – В то время мы, конечно, так не считали. Но спустя годы я понимаю: мы влезли на чужую территорию и вели боевые действия в исламском государстве, где установлены свои законы, правила и порядки.
Андрей уволился из рядов СА 11 мая 1987 года, через неделю после того, как отпраздновал 20-летие. Уезжал из Афганистана с радостью. Начальство предлагало остаться на сверхсрочную службу, но старшие товарищи объяснили, что сверхсрочник – это «козел отпущения», которого посылают на все боевые выезды. На дорогу домой парень потратил четыре дня. Говорил, что там его все ждали. Товарищи звали погулять по Москве, но он сильно соскучился по матери.
Возвратившись, не стал разгуливаться, а пошел восстанавливаться в ПТУ № 8, из которого его призвали на службу в армию после первого курса. Экстерном сдал экзамены. Прошел практику на АМК, стажировку на «Алчевсккоксе» и в марте 1988 года поступил на работу помощником машиниста тепловоза, в железнодорожный цех Алчевского коксохимического завода. В 90-е подменял мастера и начальника локомотивного депо, освоил профессию составителя поездов 5-го разряда и трудился на станции «Коксовая», потом исполнял обязанности начальника железнодорожной станции 1-го класса, подменял начальника службы эксплуатации ЖДЦ, а в январе 2011 года его утвердили в должности начальника службы эксплуатации. С августа 2013 года – начальник Западного района ПАО «АМК».
Из своих 43-х лет Андрей Владимирович 1.5 года потратил на Афганистан и еще десять, чтобы «отойти» от войны. Вроде бы и жил в мире, но иногда «перемыкало» на войну, особенно, в поминальные дни. Говорит, третий тост у ветеранов – интернационалистов всегда за погибших. Стоя. Не чокаясь…
Елена Бойко.
Бойко Е. Время бессильно перед памятью / Елена Бойко // Огни. – 2014. – № 8. – 19 февраля. – С.5.