Где же логика?

Фельетон

(Драма в 4-х действиях, 5-ти картинах)

Действующие лица:

Остапенко Иван Анисимович — начальник литейного цеха.

Теплицкая Мария Львовна — зав. бюро рабочего изобретательства.

Титарова Валентина Дмитриевна — руководитель литейной лаборатории.

Луцкий Борис Хананович — инженер, начальник плавильного отделения литейного цеха.

Меделяев Анатолий Дмитриевич —         техник, мастер литейного цеха.

Время действия — август 1954 —  апрель 1955 года.

Место действия — завод им. Ворошилова.

Действие первое

Картина первая

Кабинет начальника литейного цеха. К столу Остапенко ведет ковровая дорожка. Слева — диван, справа — десяток стульев. На столе — чернильный прибор, телефон, стопка чертежей. В углу у стола — тумбочка, на ней — графин с газированной водой. Время рабочее. Но в кабинет один за другим входят и рассаживаются люди в спецовках. Остапенко — на шее у него галстук — собирается с мыслями: с чего начать? Вид у него не усталый и не тревожный. Он уверен, что его помощники найдут правильное решение. Но вот он отложил в сторону очередное «послание» контролера ОТК и заговорил.

Остапенко (с частыми паузами). Опять… забраковали изложницы… Надо придумать что-то такое, чтобы… избегнуть брака.

Остапенко наливает воду в стакан, пьет. Все уходят.

Занавес.

Картина вторая

Аллея заводского сквера. На скамейке, углубившись в чтение, сидит Меделяев. Он не замечает, как к нему подсаживается проходивший мимо Луцкий. Луцкий заглядывает в книгу и закрывает страницу рукой.

Меделяев (поднял голову). А, это ты? Здоров.

Луцкий. А я уже просмотрел «Передовую технологию литейного производства». Хочешь, покажу, что тебя интересует в этой книге?

Меделяев. Показывай.

Луцкий (берет из рук Меделяева книгу, перелистывает ее) – Вот. Читай.

Меделяев (прочитав, задумывается). Но ведь тут — стальное литье…

Луцкий. А мы попробуем на чугунном.

Занавес

Действие второе

Картина третья

Кабинет Остапенко. Он что – то пишет, часто отрываясь от этого занятия, чтобы ухватить новый кусок грязи. Грязь невидима, в мыслях у начальника цеха, которые, как потом выясняется, он и излагает на бумаге.

Занавес.

Действие третье

Картина четвертая

Кабинет Теплицкой. Обеденный перерыв, но Теплицкая не уходит. Она беседует с Луцким и Меделяевым, которые сильно волнуются.

Луцкий. Ведь сначала Остапенко подписал наше предложение, как рационализаторское, согласился с расчетом экономического эффекта…

Теплицкая (перебивая). А теперь, не соглашается. Утверждает, что Вы, Луцкий, воспользовались плодом коллективного творчества и выдали его за свою собственную мысль, а Меделяев вовсе не соавтор Ваш: когда вносилось и внедрялось предложение, он был в отпуску. И еще: экономэффект, говорит Остапенко, подсчитан наобум.

Меделяев (очень тихо). Выходит, я аферист?

Луцкий. Сколько грязи! Разве можно было подумать, что начальник цеха способен так бессовестно оболгать своих помощников!

Теплицкая. А предложение все-таки действует?

Меделяев и Луцкий (вместе). Оно живет и здравствует. Оно уже принесло цеху большую пользу. Во всяком случае, теперь глуходонные изложницы не бракуются.

Занавес.

Действие четвертое

Картина пятая

Лаборатория. Мензурки, колбы, весы, чертежная доска, столы и др. Титарова достает из шкафа толстую папку. Раскрыв ее, всматривается в множество цифр, подписей, резолюций, считает – пересчитывает.

Титарова (обращаясь к публике). Здесь все правильно. Мы с Антониной Яковлевной лопатами перемеряли шамотный состав, ведрами носили на весы хромистый порошок. Нам точно удалось установить, что благодаря замене шамотного состава на стальной с облицовкой хромистым порошком на изготовлении каждой изложницы экономится 15 рублей 16 копеек. В чем же дело? Почему предложение Бориса Ханановича и Анатолия Дмитриевича, хотя и внедрено, отвергнуто как рационализаторское? Ничего не понимаю.

Занавес.

Вместо эпилога

Главный инженер завода Лев Дмитриевич Юпко считает, что сделанное тт. Луцким и Меделяевым — их прямая обязанность, что ничего нового они в технологию не привнесли. Он даже стоит на той точке зрения, что следует перейти на старый способ изготовления глуходонных изложниц

—       с применением шамотного порошка вместо применяемого по предложению Луцкого и Меделяева хромистого порошка. Это, говорит Лев Дмитриевич, обойдется производству значительно дешевле. Может быть, оно и так. Мы — не специалисты, и не станем возражать главному инженеру. Но нас удивляет, почему же он не настаивает на замене хромистого порошка шамотным?

А удивительней всего во всей этой истории роль И. А. Остапенко. Сначала он был за то, чтобы авторам предложения было выплачено соответствующее вознаграждение, затем восстал против этого и, наконец, тяжело оскорбил обоих авторов, одному приписав аферу, другому — плагиат «коллективного творчества». Между тем он признает, что внедрение предложения тт. Луцкого и Меделяева, в последнее время еще более усовершенствованное, принесло большой эффект.

Д. Шерле.

Шерле Д. Где же логика? / Д. Шерле // За металл. – 1955. – 29 апр. – С. 3.