За десять миллионов шагов от дома

10 тысяч километров прошел по фронтам Великой Отечественной войны эвакуационный госпиталь № 3422. Он был создан в жарком июле 1941 года на базе центральной городской больницы Ворошиловска. В сентябре, когда фронт неумолимо приближался к городу, был получен приказ об эвакуации госпиталя в Среднюю Азию. В мае 1943-го его перебросили на Курское направление.

В долгое и нелегкое, полное смертельной опасности, путешествие отправился личный состав эвакогоспиталя – молодые девушки, только – только закончившие медучилища. Что чувствовали они, недавно выпорхнувшие из родительского гнезда? Как они из маминых дочек превращались в солдат медицинской службы, как закалялся их характер? Через десятилетия они заговорят с нами строчками из книги воспоминаний.

– Родилась я в Запорожской области. Великая Отечественная война застала меня на третьем курсе медтехникума, – говорит Анна Соболева, в девичестве Гук. – Помню, тогда шли последние экзамены. После окончания техникума я сразу обратилась в военкомат. Но мне отказали из-за возраста (ей было всего 17- прим. авт.). И решила я добровольно следовать за нашими отступающими войсками.

Что такое фашизм, узнала во время отступления. Враги-стервятники гонялись за людьми, расстреливали их с воздуха. Передвигались мы только ночью. После двух недель скитаний я очутилась в Ворошиловске, обратилась в военкомат, чтобы меня отправили в бой. Но военком сказал, что до фронта мне не дойти: был октябрь, а я разута, раздета. Меня направили в госпиталь 3422, где зачислили на должность старшей медсестры.

Что же стало потом с этой девушкой? Частые переезды, голод, холод, тяжкий труд. Все вынесли на себе женские плечи – и раненых, и дрова для отопления здания, где располагался госпиталь, и пудовые мешки с зерном.

– В госпитале не хватало прачек, да и прачечной, как таковой, не было. Одежду приходилось стирать самим, – продолжает Анна Петровна. – Однажды, в ночь перед эвакуацией, пришлось перестирать белье всех раненых. Раздевшись и разувшись, носили мы снег, растапливали его кое-как и почти холодной водой стирали. Истерли руки и ноги в кровь, но поставленную задачу выполнили.

Многое освоил личный состав эвакогоспиталя № 3422: рыл окопы, строил землянки, восстанавливал теплоснабжение и электросети.

– В конце 1943 года поступил приказ разместиться в зданиях бывшего гарнизонного госпиталя на Печоре, совершенно разрушенных, – рассказывает начальник медицинской службы Людмила Афанасьевна Шабалина. – Мы должны были восстановить все системы, работали в помещениях без окон и дверей. А тот октябрь выдался очень холодным, так что половина личного состава выбыла из строя…

Какие страшные события прячутся за словами «половина личного состава выбыла из строя». Я представляю картину, как девушки обслуживают раненых до тех пор, пока сами не валятся от горячки, усталости. Их пальцы мерзнут от пронизывающего ветра, инструменты выскальзывают из задеревеневших рук. И только тогда девчата, похоже, сделанные из стали, плачут.

– Через годы я вспоминаю наш личный состав. Это, в основном, девчонки 17-20 лет. Все такие труженицы, до сих пор считаю их своими детьми, – говорит Людмила Шабалина.

Ей вторят десятки женских голосов:

– Людмилу Шабалину мы называли мамой. «Вы должны обращаться с ранеными, как со своим отцом, братом, любимым», – говорила она. – Мы развернули госпиталь в деревне Рудка. В течение трех недель молодые медсестрички рыли окопы, землянки, ходы сообщений. От располагавшегося рядом болота носили камыш. Из него делали маты, на них укладывали матрацы, простыни, одеяла. С 5 июля 1943 года начали поступать первые раненые. Их несли на носилках, везли на машинах, подводах, некоторые шли пешком.

На теле вместо гимнастерки и шароваров – кровавые куски. И сразу не поймешь, окровавленный ли это материал или лоскуты кожи. Молодые медсестры терялись, плакали, а потом стали привыкать. А Людмила Шабалина подбадривала нас, она вообще могла вселить веру в Победу. И такое ободрение действительно было нужно. Представьте, в каких условиях жили и работали девушки.

– Нам было жарко даже зимой: и днем, и ночью доставляли раненых. Иногда их приходилось принимать под открытым небом, ведь укрытия делать не успевали, – делится Е. И. Царанова, в девичестве Скуридина. – Привозили тяжелораненых, окровавленных, порой с червями от мух в ранах. Трудно было бороться с гноем. Делали всё, что могли. Не раз мне самой приходилось сдавать кровь, иногда во время операций.

Своей кровью они спасали воинов, ничего не требуя взамен. Большой наградой считался отпуск домой. Но самой заветной мечтой была Победа.

– В конце войны я работала в изоляторе. Однажды, во время ночного дежурства, услышат выстрелы, – вспоминает Анна Соболева. – Выбежала на улицу. Вокруг стреляют. Пробегающий мимо солдат сказал о победе. Описать радость и ликование, которые были в тот миг, просто невозможно. Долгие четыре года мы ждали этот день. И он настал!

Встретили Победу медсестрички из эвакогоспиталя № 3422 в городе Эльс на немецкой земле. За 10 миллионов шагов от дома. Сейчас почти никого из личного состава эвакогоспиталя не осталось в живых. Но мы помним их – молодых и неунывающих, с улыбками во времена затишья и стальными выражениями лиц в часы боев.

Огни. – 2010. – 7 апреля. – С. 5.