Крах банка

Смерть А. К. Алчевского и побудившие его на это причины до сих пор до конца неясны и вызывают недоумение и много вопросов у тех, кто интересуется историей города, и у многих его жителей. Казалось, неоправданно его решение броситься под поезд на Варшавском вокзале в Петербурге 7 мая 1901 года, что привело к трагическому концу. Как известно, ему отрезало ноги, и он скончался через несколько часов в больнице, не приходя в сознание. И я, конечно, не раз задавал себе этот вопрос, не находя ответа.

Документы, найденные по моей просьбе сотрудниками городского музея в Государственном историческом архиве в Петербурге, лишь проливают свет на последовавшие за этим события и помогают понять или хотя бы предположить, что причиной был не только экономический кризис, ряд неудач и обстоятельств…

Смерть А. К. Алчевского стала трагедией не только для всей его семьи. Она произвела страшную панику среди акционеров Земельного и Торгового харьковских банков. «Биржевые ведомости» сообщали, что внезапная кончина А. К. Алчевского произвела «сильное впечатление на биржу, не ограничившееся теми усилиями, в создании которых покойный был заинтересован. Такое впечатление вполне объяснимо тою ролью, которая принадлежала Алчевскому в развитии торгово-промышленной жизни на юге России, и сознанием биржевых сфер, что заместителя А. К., с такою энергией и опытностью выполняющего обязанности руководителя целого ряда крупных и сложных предприятий, найти не легко. Деятельность покойного распространялась на многие области нашей торгово-промышленной жизни».

29 мая 1901 года состоялось общее собрание акционеров ДЮМО под председательством Ф. Е. Енакиева. После открытия собрания, по его предложению, «была почтена вставанием память покойного, учредителя общества и члена его правления». При этом Енакиев сказал несколько прочувствованных слов в адрес Алчевского, «так много потрудившегося на пользу обществу».

Громкий процесс начала века ознаменовал это трагическое событие и привлек к себе всеобщее внимание. Как писал один из современников, «в этом вопиющем, злосчастном деле попраны были не только человеческие, но и Божеские законы».

На Алчевского и членов правления банков легли тяжкие обвинения в несуществующих преступлениях, подлогах и хищениях. С самого начала дело это носило «какой-то устрашающий характер». Обвиняемые были на рассвете внезапно разбужены, схвачены в постелях специально командированным к каждому из них участковым приставом, как будто они скрывались от правосудия, и тотчас были заключены в тюрьму. Все их жалобы на злоупотребления следователей оставлялись судом без последствий. Документы подтверждают предвзятость и односторонность предварительного судебного следствия. Было очевидно желание во что бы то ни стало обвинить попавших под следствие и привести процесс к заранее намеченной цели. Вместо обсуждения причин, которые привели к упадку дел банка и повлияли на пережитый государством и промышленностью кризис, в деле стали отыскивать небывалые хищения «и только хищения». Без всяких доказательств подсудимым пытались приписать ряд позорных обвинений. С этой целью совершали подтасовки, «превратив этот арест в истязание и глумление над личностью подсудимых, выставив их этим арестом на позор и любопытство улицы».

Для каждого, ознакомившегося с делом, было видно отсутствие хищений и, как выразился министр финансов Витте в своем докладе, «наличность несчастья», как продукт экономического кризиса.

Но искусственно и предвзято подобранный материал всего предварительного следствия послужил к составлению обвинительного акта. Товарищем прокурора Харьковского окружного суда Сокальским введены в дело заведомо ложные сведения, которые и были подтверждены на судебном следствии. На суде было отказано в поручении из Кредитной Канцелярии документов, оправдывающих обвиняемых.

Назначение к слушанию дела на суде носило также предвзятый характер. Слушание дела было означено на апрель 1902 года, но неожиданно, по телеграмме из Министерства юстиции, было перенесено на январь. Защита оказалась в крайне затруднительном положении. Она не была достаточно подготовлена, но и отказаться не могла, оставив подсудимых совсем без защиты в таком сложном и «затемненном следствием деле».

На суде не были исправлены недостатки предварительного следствия относительно экспертизы. Один из экспертов – В. Д. Белов отказался от участия в экспертизе, заявив, что он будет бесполезен для выяснения истины в деле, так как ясно видит всю односторонность направления дела исключительно в пользу обвинения.

Через год Василий Дмитриевич Белов напишет книгу об Алчевском, сохранив для нас образ незаурядного промышленника и банкира, «пионера во всех начинаниях».

При таком ведении процесса мог быть только обвинительный приговор. Сегодня мы уже знаем, что обвиняемые были оправданы и честное имя Алчевского восстановлено. Но нельзя не вспомнить о тех, кто стоял за этим сфабрикованным от начала до конца делом. Говорили, что за этот процесс была получена взятка в 300 тысяч рублей, сравнительно небольшая, если учесть, что обвиняемым вменялось в вину хищение шести миллионов.

Трудно было не заметить, что «лица судебного ведомства», принимавшие участие в деле харьковских банков, «за участие и содействие» получили повышение по службе от министра юстиции Муравьева.

Прокурор Харьковской судебной палаты Давыдов был назначен председателем Одесской судебной палаты. Товарищ прокурора Сокальский, составитель обвинительного акта, занял место прокурора Новочеркасского окружного суда. И многие другие получили хорошие назначения и награды. Не остались в убытке и организаторы этого процесса братья Рябушинские, которые благодаря подкупу нажили 4, 5 миллиона рублей и захватили в свое владение харьковский Земельный банк. Здесь все совпадает с известным утверждением В. И. Ленина, которое уже не раз приводилось по этому поводу, «что слабые капиталисты, капиталисты «второй величины», вытесняются более солидными миллионерами».

После гибели Алчевского братья Рябушинские, скупив сильно упавшие в цене акции, разорили «исключительно в своих личных интересах» Торговый банк и водворились в качестве владельцев в Земельном банке. На общем собрании акционеров банка 25-26 июня 1901 года они добились самоизбрания с помощью подставных акционеров, «привезенных из Москвы в особых вагонах». Членами правления были избраны три брата Рябушинских и два их родственника – Антропов и Коренев. Они добились признания законности займа, совершенного прежним Правлением банка у Товарищества Рябушинских, а также полномочия новому правлению банка, т.е. тем же Рябушинским, на немедленное погашение этого займа даже ценой экстренной продажи процентных бумаг запасного капитала харьковского Земельного банка.

От этой незаконной операции и своего самоизбрания они получили более 4 миллионов рублей и… постановили «возбудить уголовное преследование против членов правления», возведя на них обвинения, в основание которых были положены не результаты экспертизы, а бухгалтерские выкладки специалистов все тех же братьев Рябушинских. Так возник этот нашумевший процесс, тень от которого легла на честное имя Алчевского.

Справедливость была восстановлена, и станции, возле которой Алчевским был основан металлургический завод, было присвоено его имя, возвращенное городу 15 лет назад. На городском референдуме 1 декабря 1991 года за это проголосовало большинство жителей города. Президиум Верховного Совета Украины подтвердил их решение своим постановлением от 26 марта 1992 г. А в последнее время благодаря разным событиям Алчевск стал настолько известен, что уже не нужно объяснять, где он находится. Правда, у многих приезжих, да и самих жителей города, вызывает недоумение, почему все же приходится покупать билет до станции Коммунарск. Название это, хоть и благозвучное, по-прежнему украшает здание вокзала и было вновь восстановлено после очередного ремонта несколько лет назад, хотя уже на многих картах Алчевск занял свое достойное место. А мы все едем в город, которого нет.

                                                                                     Юрий Белов

Белов Ю. Крах банка / Юрий Белов // Огни. – 2008. – № 2. – 9 января. – С. 13.