«Легко быть смелым, если разрешили…»

 В начале 90-х годов прошлого века, когда политический и социальный беспредел, вызванный распадом СССР, еще не достиг своего апогея, а вакханалия откровенной лжи и фальсификации в отношении героев «Молодой гвардии» только начинали приобретать зловещие контуры монстра, я написал стихотворение, которое, на мой взгляд, и сегодня не потеряло своей актуальности. Работая над этим материалом, я решил использовать отрывки из него в качестве эпиграфа к каждой главе. Мне кажется, что они достаточно ярко иллюстрируют то, о чем я хотел поведать читателю в этой статье.

«В предчувствии оваций…»

Лицо земли, как оспой,

Окопами побито.

Вот потому так остро

И жжет меня обида

За то, что эти раны

Еще нещадно ноют,

А с голубых экранов

Вопят, давясь слюною,

В предчувствии оваций,

Потея с непривычки,

Искатели сенсаций,

Историки в кавычках.

Первые публикации этого времени о молодогвардейцах, авторами которых являлись ранее неизвестные исследователям краснодонского подвига люди, настораживали, но носили пока еще безобидный характер. Порой они просто смешили своей дремучей некомпетентностью. Причем среди их авторов были не только профессиональные журналисты, которые просто не могли пройти мимо этой резонансной, вызывающей горячий интерес читателей темы, но и отдельные историки-любители, подпавшие под губительное влияние охлократического мнения о том, что коммунистическая идеология была насквозь фальшивой и все, что она пропагандировала в годы своего безраздельного властвования, требует радикальной корректировки. И если к первым я отношусь с осуждением (профессионалы не должны ошибаться, если эти «ошибки» не заказаны), то ко вторым – с определенной долей симпатии: в конце концов, люди имеют право на собственное мнение, пусть даже ошибочное, если оно продиктовано добрыми чувствами и намерениями.

 

Справедливости ради необходимо сказать, что в истории «Молодой гвардии» действительно присутствовали отдельные моменты, вызывавшие горячие дискуссии между коллективом музея «Молодая гвардия» и нашими оппонентами. Позволю себе здесь процитировать выдержки из записки, подготовленной нами в 1993 году в ответ на аналогичную записку региональной комиссии областного Союза молодежи Луганщины по изучению проблемных вопросов в деятельности Краснодонской подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия», куда входил и я: «В течение нескольких десятилетий многие исследователи, в числе которых были историки, литературоведы, соискатели ученых степеней, сотрудники архивов и музеев, неоднократно обращались к истории «Молодой гвардии», изучая ее в целом или отдельными вопросами и обобщая изученное в рефератах, диссертациях, газетных и книжных публикациях.

Однако, столкнувшись с разного рода неточностями, разночтениями в документах, они, к сожалению, строили каждый свою версию, подкрепляя ее отобранными по собственному усмотрению фактами и, таким образом, лишь умножая противоречия, разночтения, ошибки.

Целенаправленное изучение темы в значительной степени затруднялось и рассредоточенностью материала, осевшего в разных архивах бывшего СССР, среди которых и архивы закрытого типа, то есть недоступные для большинства.

Отступления от истины, как правило, допускались и с идеологических соображений. Корректировка навязывалась высшими и местными партийными органами с целью «правильного» освещения событий. Отсюда идеализация героев, стройная система партийного руководства и многое другое, что, по мнению идеологов, должно было надежно служить делу коммунистического воспитания молодежи.

 

Учитывая эти обстоятельства, а также многочисленные выступления в печати в последнее время, считаем необходимым изложить, основываясь на документах, свое мнение по некоторым принципиально важным вопросам:

1. О наименовании краснодонской подпольной комсомольской организации.
2. О партийном руководстве «Молодой гвардией».
3. О деятельности краснодонского партийного подполья.
4. О партизанском отряде «Молот».
5. Об организаторах и руководителях «Молодой гвардии».
6. О количественном и персональном составе «Молодой гвардии».
7. О романе A. Фадеева «Молодая гвардия» и «Повести о сыне» Е. Н. Кошевой.
8. О причинах провала и гибели подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия».

Далее я процитирую позицию коллектива музея только по 2-му, 5-му и 7-му вопросам этой записки, так как именно они вызывали самые жаркие споры между нами и нашими оппонентами.

О партийном руководстве «Молодой гвардией».

«В интересах господствующей идеологии непременным стал также постулат об организующей роли коммунистов в антифашистской борьбе краснодонских подпольщиков. В этом вопросе основополагающим документом являлось постановление Луганского обкома партии от 10 февраля 1960 года «О партийном руководстве подпольной комсомольской организацией Краснодона «Молодая гвардия». Более того, в 1982 году без всяких на то оснований местные власти (по заданию партийных) установили мемориальную доску с сообщением об активных действиях в Краснодоне в период оккупации подпольного районного комитета КП (б)У.

Однако, отбрасывая тезис о руководстве коммунистов, мы не подвергаем сомнению само существование партийного подполья, будь оно группа, отряд или организация. Его персональный состав и деятельность подтверждается документами, собранными в разные периоды: в 1948-50 гг. – комиссией Луганского обкома партии, в которой, кстати, были не только партработники, но и специалисты-историки, в конце 60-х – начале 70-х гг. – сотрудниками музея «Молодая гвардия». Значительная часть материалов хранится в фондах Краснодонского музея.

Несомненно, существование связи коммунистов с молодежной организацией. Подчеркиваем, не руководства, а связи через отдельных подпольщиков. Об этом свидетельствуют архивные документы и, в частности, воспоминания оставшихся в живых молодогвардейцев (например, В. И. Левашова, М. Т. Шищенко).

Что же касается «Молодой гвардии», то уже в документах 1943 года об этом было сказано совершенно однозначно: она возникла стихийно из отдельных групп патриотически настроенной молодежи. Этого положения следует придерживаться и в дальнейшем».

Об организаторах и руководителях «Молодой гвардии». «Камнем преткновения для многих исследователей в течение длительного времени остается вопрос о комиссаре «Молодой гвардии». В советской историографии эта должность на многие годы закрепилась за Олегом Кошевым, Героем Советского Союза. Слова командира «Молодой гвардии» Ивана Туркенича о том, что вначале комиссаром был Виктор Третьякевич, а лишь потом Олег Кошевой (документ находится в бывшем ЦА ВЛКСМ), были полностью проигнорированы. Виктора Третьякевича объявили предателем, его имя исчезло из печатных изданий, музейных экспозиций и даже с мемориальных досок в местах гибели и захоронения.

Попытка реабилитировать В. Третьякевича спустя полтора десятилетия оказалась небезуспешной: в декабре 1960 года Указом Президиума Верховного Совета СССР он удостоен ордена Отечественной войны I степени.

Однако усилия молодогвардейцев В. Левашова, Г. Арутюнянца, Р. Юркина и некоторых должностных лиц, стремившихся доказать, что Третьякевич был еще и комиссаром подпольной организации, сразу же были пресечены. С молодогвардейцами проведена беседа, должностные лица наказаны, книга К. Костенко «Это было в Краснодоне» снята с печати. Как однажды сказал Р. Юркин, тогда действовали по принципу: предатель не мог быть комиссаром. Подвиг настолько идеализирован, что о чем-либо, порочащем героев, не могло быть и речи.

Вопрос в пользу В. Третьякевича не решался и по другим причинам. Прежде всего, потому, что среди самих молодогвардейцев не было единого мнения. Неоднократно меняли свои показания В. Левашов и Р. Юркин. Им неизменно противостояли В. Борц, сестры Иванцовы, А. Лопухов, М. Шищенко. Все это лишь вносило сумятицу в головы соотечественников и сеяло неверие в истину.

Во-вторых, к «нерешению» вопроса приложили руку и лица заинтересованные, кои были и среди родственников героев, и среди представителей официальных органов.

Таким образом, освещение вопросов вновь пошло по прежнему руслу, а так как время от времени в печати или в устных выступлениях все же звучала «крамольная» мысль о В. Третьякевиче как о комиссаре, возникла необходимость укреплять позиции О. Кошевого. Именно этим можно объяснить выпячивание особых заслуг 16-летнего юноши, навязывание мысли о его сверхисключительности.

Если отталкиваться от документов и, в первую очередь, отчёта И. Туркенича, В. Третьякевич, в прошлом член Ворошиловградского подпольного горкома комсомола, участник партизанского отряда И. М. Яковенко, придя в Краснодон, действительно стал активным организатором подполья, инициатором объединения разрозненных подпольных групп. И. Туркенич называет его то командиром, то комиссаром отряда. Упоминание о В. Третьякевиче, как о командире или руководителе «Молодой гвардии», встречается и еще в некоторых воспоминаниях и показаниях участников подполья или лиц, знавших о его существовании (воспоминания В. В. Михайленко, А. И. Третьякевич, показания Г. П. Почепцова и др.). По-видимому, для молодых и неопытных подпольщиков названия должностей не имели значения и ассоциировались с одним понятием: руководитель.

Следуя тому же отчету, можно предположить, что после слухов о В. Третьякевиче, якобы не оправдавшем себя ранее, из-за чего «распалась ворошиловградская группа», командиром организации был избран входивший ранее в ядро организации И. Туркенич (отсюда и появляется слово «впоследствии»), а комиссаром – О. Кошевой. Слухи о Третьякевиче, как пишет И. Туркенич, дошли до членов организации в октябре 1942 года.

Не исключено, что должность комиссара О. Кошевой взял на себя самовольно. Но и в том, и в другом случае напрашивается вывод об исправлениях, которые есть во временных комсомольских удостоверениях. Принимая на себя должность комиссара, О. Кошевой, естественно, не мог ставить свою подпись против подпольной клички В. Третьякевича «Славин», возможно, стоявшей на этих документах.

Признавая двух комиссаров, мы ничуть не умаляем заслуг ни одного из них. Оба они достойны уважения и памяти. Каждому нужно отдать должное и по его личным заслугам, ибо оба боролись честно и самоотверженно, в меру своих способностей и высокой ответственности. Поднимая одного, не следует ронять другого, то есть не повторять ошибки прошлого».

О романе A. A. Фадеева «Молодая гвардия» и «Повести о сыне» Е. Н. Кошевой.

«В последнее время в средствах массовой информации появилась резкая критика романа A. A. Фадеева «Молодая гвардия» и книги Е. Н. Кошевой «Повесть о сыне». Ее авторы утверждают, что два этих произведения сыграли доминирующую роль в создании официально-парадной, далекой от истины истории «Молодой гвардии». Полностью согласиться с этой точкой зрения мы не можем, ибо ни роман A. A. Фадеева, ни «Повесть о сыне» Е. Н. Кошевой никогда не были для исследователей подвига краснодонских подпольщиков основополагающими документами, а воспринимались лишь как художественные произведения, имеющие право на вымысел. Другое дело, что многие непосвященные люди, не бывавшие в Краснодоне, воспринимали документальную историю «Молодой гвардии» и истинный образ О. Кошевого только через призму этих произведений, рисующих его как человека, единолично создававшего подпольную комсомольскую организацию и руководившего ею. Действительно, в книге «Повесть о сыне» Е. Н. Кошевая непомерно идеализировала Олега, наделила его чертами «сверхчеловека», допустила целый ряд неточностей, а, возможно, и преднамеренных искажений. Но, признавая это, не следует считать, что материал этой книги использовался при написании документальной истории краснодонского подполья. В отсутствие других документов он мог рассматриваться только как одна из версии тех или иных поступков или событий, требующих «тщательных исследований. Признавая ложь во всех ее формах категорией отрицательной, мы, тем не менее, считаем, что при анализе «Повести о сыне» необходимо принимать во внимание, что ее автором является не посторонний человек, а родная мать, для которой образ погибшего сына есть понятие святое. С этих и только этих позиций надо оценивать и «Повесть о сыне» Кошевой, и «Слово о сыновьях» Главан, и «Повесть о Зое и Шуре» Космодемьянской и десятки других произведений, написанных близкими людьми».

Повторю, в этой записке изложена точка зрения коллектива профессионалов, коими мы себя считаем. И она может быть опровергнута, если будет документально подтверждено обратное. А процитировал я ее для того, чтобы ввести читателя в курс дела в отношении того, что явилось началом и предметом ожесточенной травли «Молодой гвардии» и самого коллектива музея, который отдельные авторы обвиняли в откровенной фальсификации в угоду существовавшей идеологии. Сегодня с полной уверенностью могу сказать, что были среди них и те, кто преследовал определенные цели, а значит, шел на это сознательно, и те, кто на волне популизма стремился сотворить себе на этих публикациях имя, и те, кто нечаянно примкнул к этой компании, а затем, надеюсь, сожалел об этом. Ни обвинять, ни оправдывать их я не вправе. Ведь для всех нас единственным справедливым судьей может быть только собственная совесть.

«О чем же эти бредни?..»

О чем же эти бредни

С экранов и АИФов?

О том, что мы намедни

Насочиняли мифов,

Что были мы не вправе

Писать и помнить свято

О мужестве и славе

Советского солдата.

И что на самом деле,

Ведь надо же, в итоге,

Мы говорить не смели

О мужестве и долге.

Начало 90-х годов было ознаменовано серией публикаций, которые буквально повергли нас в шок. От безобидных статей в газетах и журналах типа «Кто же был комиссаром «Молодой гвардии?» или «Молодая гвардия» без идеологического глянца и мифологической мишуры» отдельные средства массовой информации обрушили на голову читателя публикации, ставящие под сомнение само существование этого молодежного подполья. Его называли коммунистическим мифом, выдумкой писателя Александра Фадеева и, более того, обыкновенной шайкой грабителей. Дабы не быть голословным, ниже я буду цитировать выдержки из публикаций, сопровождая их собственными комментариями. Конечно, интерес авторов к «Молодой гвардии» радовал, но, читая их, я начинал то дрожать от негодования, то гомерически хохотать.

И хотя первые ласточки «сенсационных разоблачений» в отношении действительного и вымышленного в истории «Молодой гвардии» начали залетать на страницы газет и журналов лет за пять до этого, все же зловещий тон всем этим инсинуациям задала москвичка Надежда Ажгихина, опубликовавшая в журнале «Огонек», № 44 за 1990 год, очерк под претенциозным названием «Заложники легенды». В нем автор, возможно, ненароком, а скорее всего, выполняя сомнительный заказ, «перепутала» буквально все: имена, отчества, фамилии, даты, подписи под фотографиями. Процитирую всего лишь один абзац: «…Единственная из родителей, награжденных орденом, Елена Николаевна Кошевая умирала в нетопленой комнате, рядом с парализованной матерью, и никому из правофланговых комсомольцев и экскурсантов, не пришло в голову поинтересоваться, не надо ли принести дров или ведро воды…». Казалось бы, на фоне всего трагедийного материала факт сам по себе не заслуживает особого внимания. Мало ли у нас бездушных людей, живущих по соседству? Но давайте пристальнее вглядимся в эти строчки. Ведь если даже в такой ситуации – умирает человек – от него отвернулись все «правофланговые комсомольцы и экскурсанты», то можно ли ожидать от них помощи в других вопросах? Это уже, простите, не ошибка, а позиция автора, продиктованная личными симпатиями или антипатиями, но ни в коем разе не справедливостью.

И все же какими источниками пользовалась автор, когда писала эту чушь? О какой нетопленой комнате может идти речь, если Е. Н. Кошевая умерла в городской больнице 27 июня 1987 года, по-донбасски жарким днем? При чем здесь ее парализованная мать (Вера Васильевна Коростылева, бабушка Олега Кошевого), которая ушла из жизни десятью годами раньше? На кого рассчитана эта сентиментальная ложь? Долгое время, до самой смерти Елена Николаевна жила в благоустроенной квартире на втором этаже дома, стоящего в центре Краснодона, кстати, с водяным отоплением. Зачем же ей нужны были дрова? В последние дни жизни из квартиры Елены Николаевны практически не уходили врачи. Хоронил ее весь Краснодон, с почестями, которых она заслужила. В июле 1991 года в поле нашего зрения попал некто Евген Стахив, опубликовавший во львовской газете «За вільну Україну» материл «Олег Кошевий – фігура видумана». Вернее, это был не его материал, а интервью Евгена Стахива газете. Отдельные его высказывания настолько нелепы, что не нуждаються в комментариях. Поэтому я просто процитирую их.

Вопрос: Пане Стахів, чи доводилось вам зустрічатися з членами інших підпільних організацій, зокрема комуністичної?

Ответ: Ні. Я з усією відповідальністю заявляю, що жодного іншого підпілля, крім українського (читай, националистического – Авт.), в Донбасі не було: ми б знайшли хоч натяк на нього, хоч якусь листівку…

Вопрос: А як же «Молода гвардія»?

Ответ: Фадєєв, пишучи «Молоду гвардію» послуговувався розповідями і документами про наше підпілля… Фадєєв узяв сюжет із самостійницького, українського підпілля і створив образ справді геройської української молоді, лише перемалював на червоне її прапор, гасла і мету…

Вопрос: А Олег Кошовий? Був такий?

Ответ: Думаю, що ця фігура видумана Фадєєвим…

В течение нескольких последующих лет на страницах газет и журналов, в основном западноукраинских, появится с десяток публикаций как самого Стахива, так и других авторов, с особым упоением смакующих его откровения.

11 февраля 1992 года газета «Акцент» опубликуют материал Е. Гайдаренко под названием «Молодая гвардия под желто-синим флагом?». В его анонс автор вынесет три заглавных момента, легших в основу всей публикации:

«Он (Е. Стахив – Авт.) пришел в редакцию и сказал: «Я тот самый Евгений Стахович, которого A. A. Фадеев изобразил предателем «Молодой гвардии».

«Еще он сказал: «Я со всей ответственностью утверждаю: никакого коммунистического подполья во время войны в Донбассе не было».

«Молодая гвардия» – государственный миф, а на самом деле краснодонская группа была составной частью украинского националистического подполья».

Те же самые мотивы слышны в материале М. Лисевича «Молодої гвардії» у Краснодоні не було. Було оунівське підпілля», опубликованном в августе 1992 года в газете «Західна Україна», в материале П. Лаврова «Молода гвардія»: ретуш на правді» (газета «Акцент», 29 сентября 1992 года), в публикации «Важко сказати… (Интервью Е. Стахива газете «Україна молода» от 3 января 1992 года) и в некоторых других. Анализировать их нет смысла, ибо все эти публикации, перепевая друг друга, преподносят читателю одну и ту же чушь. Падким до сенсации авторам не было дела до того, что все это весьма дурно пахнет. Никто из них не пожелал подумать о том, что интернациональный Донбасс и какой-либо национализм – это два несопоставимых понятия.

«Кто дал вам это право?..»

Словесная отрава

Засасывает илом.

Кто дал вам это право

Топтаться по могилам,

Кто вас уполномочил,

Безвластием рожденных,

Нестыдно глядя в очи

Плевать в непобежденных.

Кто право дал, лютуя

За то, что мы не с вами,

Историю святую

Расстреливать словами?

И все же публикации Н. Ажгихиной и Е. Стахива, о которых я рассказал выше, можно воспринимать, как социальный заказ определенной группы людей, стремившихся похоронить под обломками истории идеологию вдруг ставшего враждебным и ненавистным советского режима. И потому воспринимать их, как личную обиду, я не имею право. Но какими цивилизованными методами можно бороться с авторами публикаций, которые, переступив все грани элементарной человеческой этики, начинают обливать грязью людей, всего два десятка лет назад считавшихся национальной гордостью целого народа? А ведь это и называется топтанием по безмолвным и безответным могилам.

На протяжении 90-х годов XX столетия в печати появилось несколько десятков публикаций о молодогвардейцах, главными действующими лицами которых, как правило, были Виктор Третьякевич, Олег Кошевой и особенно мать Олега Елена Николаевна. Причем, если о Викторе, считая его незаслуженно обделенным славой и популярностью, писали в основном в положительных тонах (и дай-то Бог!), то на Олега и Елену Николаевну было вылито столько ушатов грязи, отмыться от которой не представляется возможным до сегодняшнего дня. Я принципиально не буду цитировать эту мерзость (синонима этому слову в данном контексте просто не может быть), ибо даже переписывать ее слово в слово не позволяет мне чувство собственного достоинства.

Особое усердие в этом проявил Валерий Красюк из Геничёска Херсонской области, опубликовавший в 2000 году в газете «Геническая правда» документальную (?) повесть «Тайна «Молодой гвардии». Знают ли журналисты из Геническа, напечатавшие этот бред, что такое документальная повесть? Ведь ни одной ссылки на какие-либо документы и даже намека на них в этом материале не присутствует. Уверен, знают. Но когда речь идет о подписчиках и тираже – все средства хороши.

На чем же основывается документальность повести? На воспоминаниях очевидцев (но кто они, автор умалчивает), на письмах краснодонцев, фамилии которых отсутствуют из-за якобы убедительной просьбы не называть их, и из других (каких?) источников. Впрочем, один из них В. Красюк позволил себе расшифровать. Им оказалась… местная ясновидящая! Здесь я позволю себе процитировать этот абзац, чтобы читатель не подумал обо мне, как о душевно больном человеке: «…Несколько лет назад мне (В. Красюку – Авт.) довелось познакомиться с местной ясновидящей. В ночное время она выходила на звезды и, блуждая по бесконечным астральным просторам, отгадывала ту или иную человеческую судьбу. Для правильной отгадки ей достаточно было поговорить с клиентом или познакомиться с его фотографией. Во время знакомства я кратко поведал ей историю «Молодой гвардии» и показал фотографию О. Кошевого. Предсказательница заинтересовалась, взяла фото и велела придти через несколько дней. Когда я явился в назначенный срок за ответом, она сказала мне следующее: «Да, этот человек жив, и звезда его горит до сих пор. Действительно, в свое время он выдал подполье, после чего бежал с немцами на Запад. Сейчас проживает в одной из западных стран. Да, служил там, в армии и получил ранение, и сейчас ему выплачивают пенсию». Каково? Если бы я не держал в руках эту газету, клянусь, не поверил бы, что для серьезного исследователя, коим себя считает В. Красюк, основанием для его абсолютного убеждения в правоте своей версии являются слова ясновидящей. Впрочем, на месте автора для того, чтобы окончательно добить оппонентов и убедить читателя, следовало бы указать сумму пенсии, которую якобы получает Олег Кошевой.

Не знаю, знаком ли с В. Красюком наш земляк В. Подов, громко именующий себя директором Луганского регионального научно-исследовательского центра по проблемам истории Донбасса. Но он ничуть не уступает В. Красюку в своей лютой ненависти к О. Кошевому и его матери, а порой даже вырывает из рук первого пальму первенства. Впрочем, литературные успехи генического исследователя, видимо, не дают покоя В. Подову, ибо в ответ на «документальную» повесть В. Красюка «Тайна «Молодой гвардии» свою, вышедшую в этом году, он назвал еще более интригующе – «Заговор в «Молодой гвардии» и его последствия». Вот только в названиях эти «шедевры» чуть-чуть отличаются друг от друга, а в содержании – почти близнецы. Правда, литературный дар В. Красюка, несомненно, делает его «Тайну» более привлекательной, что ли, чем «Заговор» В. Подова. И потому читается она легче. Но речь здесь не о литературных достоинствах: очевидно, ложь не может быть убедительной.

Следует подчеркнуть, что до выхода в свет «Заговора в «Молодой гвардии» Владимир Иванович Подов опубликовал в областных газетах несколько статей, которые вызвали крайне негативную реакцию у читателей. Оговорюсь, чтобы не вызвать гнев автора: я имею в виду моих друзей и знакомых, среди которых есть и скептики и, более того, циники. Но даже они, прочитав эти публикации, реагировали на них резко отрицательно. Здесь я имею в виду не столько изложенную В. Подовым суть событий, сколько бульварный язык, которым автор пользуется для написания портретов так ненавистных ему людей. Но оскорбительный тон, как известно, начинает употребляться человеком лишь в том случае, если он не может доказать свою правоту аргументированными выводами. Это – от бессилия.

Но вернемся к «Заговору в «Молодой гвардии» и его последствиях». Отдельные страницы этой брошюры слово в слово повторяют «Тайну «Молодой гвардии». Читаешь ее, и создается впечатление, что автор сам был участником описываемых событий. Это, в частности, касается заседания штаба «Молодой гвардии», на котором якобы речь шла о предательстве О. Кошевого. Конечно же, стенограммы этого заседания, да и других документов о нем в природе не существует. Но откуда же такие совпадения в описании поведения участников заседания, в словах, которые они произносят, наконец, в последовательности происходящего? Не буду обвинять В. Подова в элементарном плагиате, но давайте учитывать, что его «Заговор» увидел свет несколько лет спустя после публикации В. Красюка и, на мой взгляд, именно последний явился первоисточником для В. Подова. Впрочем, судите сами: В. Красюк в «Тайне «Молодой гвардии» пишет: «28 декабря с. г. обо всех этих интригах, наконец-то, узнает Виктор Третьякевич. В этот же день он собирает экстренное заседание штаба…».

В. Подов в «Заговоре в «Молодой гвардии»: «Виктор Третьякевич 28 декабря 1942 года экстренно собрал членов штаба…».

В. Красюк: «Тогда Третьякевич повторил:

– Кто такой дед Данила?..»

В. Подов: Когда все собрались, Виктор… спросил:

– Так кто такой дед Данило?».

В. Красюк: «И снова необычайно тихим голосом он проговорил:

– Ты же нарушил клятву молодогвардейцев и фактически предал всех нас.

Уже громче комиссар произнес:

– Понимаешь ли, на какие рога ты нарвался?».

В. Подов: «Понимаешь ли ты, что лезешь к черту на рога? Где твоя совесть?.. Быстро же ты забыл о клятве, данной товарищам!».

В. Красюк: «В комнату вбежали Сережа Тюленин и Валя Борц. Они сообщили, что в центре города немцы оставили без присмотра охраны автомашины с новогодними подарками…».

В. Подов: «Зашел Сергей Тюленин, а из центра города прибежала запыхавшаяся Валерия Борц. Постучала в дверь.

– В городе немецкие машины с новогодними подарками фрицам. Машины без охраны…».

Нет надобности цитировать далее, ибо мне придется переписывать всю книгу. Но ответьте, возможно ли такое совпадение, если документов об этом заседании штаба я никогда не видел? Могу с полной уверенностью сказать, что оно с такой повесткой дня вообще не проходило. А выдумано авторами для того, чтобы не только придать достоверность своему повествованию, но и еще более унизить одного из наиболее известных участников «Молодой гвардии». И если Валерий Красюк – человек послевоенного поколения, то восьмидесятиоднолетний Подов – сам участник Великой Отечественной войны, которому должны быть известны такие святые понятия, как фронтовое братство и честь.

Мало того, ему, как исследователю с солидным стажем, не мешало бы знать, что истина в последней инстанции имеет право на жизнь лишь в том случае, если она однозначно доказана документально. Можно ошибиться в дате, в написании имени или фамилии, наконец, в оценке события, но нельзя обвинять человека во всех смертных грехах, используя в качестве доказательства только собственную к нему ненависть. Ибо от такого обвинения за версту разит, простите, дохлятиной, имя которой – клевета!

Не хотелось бы завершать этот материал на пессимистической ноте. Как говорится, не так страшен черт, как его малюют. В последние три-четыре года в СМИ начали появляться материалы, авторы которых не огульно, а с объективных позиций пытаются оценивать роль «Молодой гвардии» (а здесь под этим словосочетанием я подразумеваю все наши национальные святыни) в деле патриотического воспитания молодежи. Но хочу подчеркнуть, что и в те годы, о которых я рассказал выше, мы были не одиноки. На нашей стороне оставалось абсолютное большинство добрых и честных людей, встававших на защиту истории этого уникального явления, коим является «Молодая гвардия». Конечно же, им было проще, ведь они высказывали свою личную точку зрения. Но без моральной поддержки этих людей нам вряд ли удалось бы выстоять и, в конечном итоге, выжить.

Правильно говорят: время, как самый объективный судья, все расставит на свои места. Поживем – увидим! Но то, что «Молодой гвардии» быть и по-прежнему с огромной пользой для общества вершить свое дело, я не сомневаюсь!

Послесловие

Моя не скраю хата,

Сухим держу я порох.

Ведь я же сын солдата,

Он был из тех, которых

В безумной круговерти,

Ни много и не мало,

Война рукою смерти

Три года обнимала.

Он был не так, как ныне,

Тогда державе нужен.

И лишь в самом Берлине

Отец мой был контужен.

Но выжил в лихолетье

И долго жил устало.

А через полстолетья

Война его достала.

Она, эта война, еще и сегодня «достает» многих ветеранов. И не только напоминаниями о себе фронтовыми ранами, но и циничной клеветой как на нее саму, так и на ее отдельных героев.

Вновь перечитываю публикации, о которых писал выше, и на душе становится гадко. До какой же низости надо упасть, чтобы в качестве «веского» аргумента смаковать постельные сцены жизни человека, оскорблять его чуть ли не нецензурной бранью, злобствовать по поводу того, что один в воспоминаниях приукрасил другого. Покажите мне мать, которая могла бы быть предельно объективной по отношению к своему сыну или дочери.

Написал эти слова и опять вспомнил строчку из стихотворения известного российского поэта Андрея Дементьева: «Легко быть смелым, если разрешили…». Кого имел в виду поэт, когда писал слово «разрешили»? Державу? Власть предержащих? А может быть, мертвых, которые уже не могут защитить себя? Или всех, вместе взятых. Но ведь именно потому среди «смелых», которым «разрешили» и появляются авторы, для которых святые понятия честь и совесть – всего лишь пустой звук.

Прочитал я этот материал своему ближайшему другу, и вдруг он спросил: «А зачем им это надо?». И поставил меня в тупик: действительно, а зачем? Было бы понятно, если бы авторы этих публикаций выполняли социальный заказ: новые времена – новая идеология. Она может восторжествовать лишь тогда, когда оседлает старую. Чистоплотность в этой борьбе, как известно, остается невостребованной. Но даже в этом случае необходимо пользоваться скальпелем, а не топором, чтобы ложь не просматривалась, как нос у Буратино. А может быть, все проще простого: безумно хочется авторам оставить свой след в истории. Только вот уж очень грязным он получается. И потому оскорбляет память всех, живых и мертвых, в том числе и моего умершего отца.

Но, знаю, видит Боже,

Он потому в могиле,

Что более, чем всё же,

Они его добили,

Те, кто боится драться

В открытых честных стычках. Искатели сенсаций,

Историки в кавычках.

Анатолий Никитенко, музей «Молодая гвардия».

Никитенко А. «Легко быть смелым, если разрешили…» : [история публикаций об организации «Молодая гвардия»] / Анатолий Никитенко // Ижица. – 2005. – 6 июля. – С. 6 – 7.