Моя судьба – моя жизнь

В тресте Григорий Иванович Бондаренко – с 1949 года. После окончания ФЗУ № 52.

С июля 1954 – бригадир комплексной бригады управления «Доменстрой». Григорию Ивановичу присущи черты, которые остаются с ним всю жизнь: честность, трудолюбие, чувство ответственности за порученное дело и людей, которые ему доверяют. Вот потому-то и остается бессменным руководителем бригады, которая насчитывает сейчас 21 человек.

44 года из – 50. Это почти в ногу с трестом. Пришел сюда совсем еще молодым парнем, двадцатилетним. А сейчас уже перешагнул черту 60. Но по-прежнему работает в своей бригаде, верен своему управлению. Мы встретились с Григорием Ивановичем на строительстве парокотельного цеха на коксохимическом заводе.

– Григорий Иванович, хочу задать Вам вопрос, который накануне юбилея треста не покажется банальным. Что для Вас значит трест?

– Отвечу прямо: трест – это моя судьба, моя жизнь. Как пришел сюда тогда в 1949-м, по сути мальчишкой, так и остался здесь. И работаю по сей день. Трест – это моя бригада, люди, с которыми я работаю все эти годы. Наши стройки, в которые мы вложили лучшее. Мои товарищи, которые уже ушли на заслуженный отдых. Одним словом – это все, что я имею.

В тресте я получил высокую награду, которой дорожу – Орден Ленина. Здесь же присвоили звание Заслуженного строителя Украины. Можете поверить, тогда ордена получали за высокие показатели в труде. На счету нашей бригады много строек, которыми мы по праву гордимся. Эго и домна № 5 (домна Мира), здесь наша бригада тогда установила новый Всесоюзный рекорд по укладке бетона. Бетонирование пня печи мы должны были произвести по плану за четверо суток, а сделали мы это за 27 часов.

– Говорят о том, что в те времена все было надумано, все рекорды заготавливали заранее, чтобы мир удивить. Что на самом – же деле все это была «липа». Нужны были герои, на которых можно равняться. Вы не примите эти слова за обиду. Очень, хочется знать, как все было на самом деле.

– Те, кто это говорит, не совсем хорошие люди. Мне жаль их потому, что они не жили в то время и не знают тех событий. Тогда, я Вам скажу, время было намного лучше. И люди были чище и лучше. Мы работали не за страх, а за совесть. И это не пустые слова. Ведь все знали, чем больше сделаем и качественнее, тем быстрее у нас будет лучшая жизнь. А для строителя нет ничего дороже, чем увидеть завершенный твоими руками объект. Тогда в душе такой праздник…

Я отвлекся. Так вот. Рекорд тот был результатом нашего молодого запала, задора. Нас тогда несколько бригад соревновалось между собой. И так вышло, что победили мы. Тогда это был для нас большой праздник. И для треста тоже.

– За плечами Вашего коллектива много крупных строек: это и стан «2800», крупнейший в Европе, стан «600», домна № 5, коксовые батареи №№ 5, 6, 7, 8, 9-бис на коксохимическом, здесь же и доменная печь № 1 на металлургическом комбинате. Что Вы можете сказать об этих стройках?

– Каждая из них – памятная веха в моей жизни. Вот приходим мы на то место, где должно начаться строительство. Перед нами непочатый край работы. Мы начинаем с нулевого цикла и ведем работы до самого конца. И вот наступает момент, когда объект вводят в строй. Знаете, как это было раньше? Музыка, цветы, митинги. Нынче вроде бы это не модно. А сейчас, как вспомню, сердце замирает. Ведь мы, как детище родное, отдаем в руки хозяевам этот объект. За всем этим: музыкой, торжеством, речами – наш нелегкий труд. Тут вспоминаешь и хорошее, и трудности. Но, тем не менее, с чувством сожаления расстаешься с этим объектом… Так было и будет всегда. Думаю, что это чувство присуще всем строителям, кто дорожит своей профессией.

– Задам Вам последний вопрос. Но уж очень хочется услышать ответ на него, Григорий Иванович. Если бы жизнь начать сначала, кем бы Вы стали?

– Строителем.

– Этим сказано все. Большое спасибо за интервью. С юбилеем Вас. Удачи Вам, здоровья и успехов.

Беседовала В. ЛОГВИНЕНКО.

За металл. – 1993. – № 87. – 6 ноября. – С. 4.