Первая 

I

         Это был особый день. Весенний. В садах распускались сиреневые свечи, оттеняя сочную молодую зелень и наполняя воздух дурманящими ароматами. Обласканные легкой белой дымкой облаков, снопы солнечных лучей ударялись в свежевымытые стекла домов, струились по крышам, скамейкам в аллеях, по траве и листьям, вспыхивали в глазах и улыбках прохожих, играли с клубами черного дыма, коптившего голубое весеннее небо, а затем, заблудившись меж заводских высоких труб, рассыпались на тысячи маленьких лучиков, проникая сквозь окна и дыры, решетки и дверные пролеты цеховых контор и площадей. То тут, то там они выхватывали из темноты призывные плакаты «Металлургическую пятилетку – в 4 года!» или «Доменщики! Стахановской работой добейтесь первого места среди заводов металлургии!» Порой они натыкались на свежую краску агитационных щитов: «Выше поднять знамя стахановского движения», «20 апреля общезаводская конференция по жилищно-бытовым вопросам», «От стахановских суток – к стахановским неделям и месяцам!» С такими веселыми солнечными друзьями веселее выполнялись стахановские пятидневки, а День ударника был настоящим праздником. Весна пробуждала и будоражила.

Сегодня было замечательное событие – заводчанки – ворошиловки встречали из Москвы свою знаменитую подругу. Первую женщину -орденоноску завода. Веселая, пестрящая букетами толпа томилась в ожидании дружеских объятий, поздравлений и приветствий. Их было человек 150, не меньше. Они так радовались за соратницу, что порой невольно представляли себя на месте героини, по-хорошему завидуя ее успеху. Скорей бы увидеть ее, Первую…

II

         С нетерпением ждала этой встречи и сама Лидия Ивановна Крайнева. Она была безмерно счастлива. Радость переполняла грудь, хотелось сиюминутно поделиться ею с подругами, а последние часы дороги тянулись особенно долго. Но более всего молодая женщина радовалась тому, что может считаться достойной помощницей, соратницей по борьбе и надежной опорой своему мужу – директору завода им. Ворошилова Игнатию Никитичу Крайневу. Ведь он, верный коммунист-ленинец, не щадя своих сил поднимал завод, тащил его из прорыва. Хотелось подражать ему в чистоте помыслов, быть такой же целеустремленной и последовательной, деловой и преданной делу партии. Награда, с которой она возвращалась домой, ставила ее на одну ступень с мужем.

За окном свежим зеленым ковром стелилась донецкая степь. Природа дышала во всю силу своих легких после зимнего застоя. Ей и самой казалось, что ее молодое крепкое тело налилось жизненными соками, звало в бой, к новым большим делам. На заводе столько малограмотных и безграмотных рабочих, столько безобразий и неустроенности. Например, ночной санаторий на Брикетной. С одной стороны, 30 рабочих ежедневно, на протяжении месяца, проводят здесь свой отдых и «ремонтируют» здоровье. Как только загудит гудок на 3 часа – машина ждет их у контрольных ворот, а в 15.30 они уже в санатории под теплым душем.

Обед из четырех блюд, отдых, затем ужин с полным рационом продуктов, а рано утром – завтрак. Но… Бак в душевой вмещает мало воды, часто она слишком горячая. Лампочки имеются только в кухне и в столовой, а в палатах темно. Не работает киноустановка и патефон. Непорядок это, непорядок. Ведь ночной санаторий открыт по ее инициативе. Приеду и сразу туда…

Лидия прикрыла ладонями глаза. Москва, награждение, чествование, встречи с орденоносками других предприятий – это случилось как бы не с ней и осталось в размытых уголках памяти, уступив место другим воспоминаниям.

Боже мой, как хорошо начался этот год. Завод наконец-то вырвался вперед. Накануне нового 1936-го в Москву посланы телеграммы в ЦК ВКП (б) Сталину, в Сорнарком Молотову, в Наркомтяжпром Орджоникидзе. Она хорошо помнила их текст. «Выполняя указания любимого вождя нашей партии и рабочего класса тов. Сталина о подтягивании производства стали и проката до уровня производства чугуна, металлургический завод им. Ворошилова закончил годовую программу по выпуску готового проката в 205 000 тонн 17 ноября… Годовая программа по стали мартеновской 205 000 тонн – закончена 17 декабря». Еще шла речь о сверхплановых 145 500 тоннах чугуна, о том, что программа по валовой продукции выполнена к 25 ноября. Цифры и даты она знала назубок. Еще бы, это была первая, начиная с 1934 года победа. Окрыляющая победа коллектива. Большая победа. Муж сыграл далеко не последнюю роль. Все время делал упор на снижение себестоимости. И ведь снизил ее на 20 процентов, подняв при этом производительность труда на 35,5 процентов. Теперь заводчане-стахановцы еще активней рвались в бой…

Лидия Ивановна вдруг вспомнила, что в этом году отмечается годовщина стахановского движения. Сразу же замелькали лица заводских передовиков – сталевар Голофаев, механик Листопадов, завальщик Евсиков, подручный сталевара Фомин. Лучших из лучших завком премировал путевками в Крым на 1,5-2 месяца. И заработки у стахановцев больше, не то, что раньше во времена уравниловки. Даже в газете стали печатать кто сколько денег получает за ударный труд. Сталевары – от 500 до 800 рублей, канавщики – от 300 до 400, механики – от 400 до 600 рублей. И молодые за ними тянутся. Непременно переговорю с Игнатием, чтобы не забывал заводскую молодежь. Ведь что придумали комсомольцы – создали бригады «легкой артиллерии», призванные устранять неполадки, мешающие развороту стахановского движения. И скачет эта их «легкая артиллерия» из цеха в цех, наводя ужас на бездельников. В феврале выявили жестянника Кущенко, работающего на 150 процентов, но стахановцем себя не считающего. Как так? А между тем Кущенко уверен, что можно работать еще производительней, если не тратить время на хождение по выписке материалов. Да он же самый настоящий стахановец. Так что и лучших находят «артиллеристы».

Прильнув к окну, Лида вглядывалась в горизонт. Полям не было границ. Только терриконы шахт на горизонте напоминали о том, что этот край промышленной ориентации. У нас прекрасная необъятная Родина. И живут в нашей стране замечательные рабочие люди. На второй сессии ЦИК СССР, прошедшей в январе, выступал зампред Совнаркома СССР В. И. Межлаук, докладывал о планах на 1936 год. Лида слушала его доклад по радио. Вспомнила, какие аплодисменты раздались, когда докладчик выразил непоколебимую уверенность в том, что, сплотившись еще теснее вокруг ЦК и Сталина, мы выполним план 1936 года и еще быстрее пойдем на встречу коммунистическому обществу. Непременно! Воплощению мечты в реальность поможем изо всех сил. Вот я, к примеру. С 1934 года на заводе. Одна я – никто, а когда собрала вокруг себя активисток, жен итээровцев, сразу почувствовалась сила. Сначала совет жен ИТР, который она возглавила, насчитывал 37 активисток, сейчас – 98. Уже работают три сектора: учебно-воспитательный, бытовой, культурно-массовый. Организованны 7 кружков текущей политики, кружок стенографии, немецкого языка, техминимума, кройки и шитья, физкультурно-танцевальный. Выпущено семь номеров стенгазеты «За культуру». Какие веселые, с сюрпризами, новогодние утренники мы организовали… Массовки с выездом в Плоскую балку. А сколько дел еще впереди. С нашими активистками нам по плечу любые задачи, не то, что с буржуазными мещанками-белоручками. Лидия Ивановна продолжала пролистывать в памяти все добрые дела, свершенные заводчанками только в начале этого года. 8 марта, в свой праздничный день, работницы механо-монтажного цеха отработали в фонд постройки заводской парашютной вышки 2 часа. Женщины из электросвязи на собрании, посвященном Дню Парижской Коммуны, постановили отчислить шефский гривенник в помощь детям, отцы которых томятся в фашистских застенках. Собрание также вынесло решение помочь интернациональному дому им. Стасовой в Москве, отправив туда хороший телефон.

Хороший телефон… Хороший телефон… Лида свела брови, пытаясь припомнить, что же связано с этой фразой. Вспомнила! Ну конечно же, незадолго до отъезда в Москву ей на глаза попалась заметка в «Ворошиловце». Она называлась «Алло! Алло! … Вы меня слышите?» Речь шла о том, как нервничал абонент, тряся трубку нового телефона, ничего не услышав в ответ. Оказывается, работники телефонной станции изобрели и изготовили ни один килограмм нового микрофонного порошка. Засыпают его в капсули, вставляют в трубки и… тишина на другом конце провода. Кустари брали антрацит, обжигали его, просеивали, наполняли капсули. Некоторые телефонные аппараты приходилось ремонтировать из-за некачественного порошка по 3-5 раз на день.

Надеюсь в Москву оправят и впрямь хороший телефон. Надо же…

Показались заводские трубы, домны. Сейчас будет радостная бурная встреча. Лидия Ивановна наспех настраивала себя на торжественную речь, а мысли, как назло, путались. Почему-то опять вспомнилось, как собирали активистки средства для покупки подарков детям из дома им. Стасовой. Как своими силами жены итээровцев шили для девочек в Москву 45 сарафанов. Отослали туда 12 шелковых блузок, 100 пар чулков. Израсходовали 75 метров макуфактуры…

Только когда ступила на ворошиловскую землю, вдохнув полной грудью знакомый дымный воздух, она забыла обо всем, распахнув объятья подругам: «Ну здравствуйте, дорогие товарищи», – только и успела вымолвить…

III 

– Лидия Ивановна, как доехали?

– Товарищ Крайнева, Сталина видели? Какой он в жизни?

– А Орджоникидзе?

– Встречались с женой Гвахария?

– Как там столица?

– Товарищ орденоноска, примите еще букет.

Вопросы сыпались как горох со всех сторон. Ее буквально завалили цветами.

– Ура первой заводчанке – орденоноске!

Мельком она заметила написанный яркой краской плакат: «Горячий привет орденоноске Л. И. Крайневой». К горлу подкатывал соленый комок. Это были слезы счастливой женщины. На ее груди красовался орден Трудового Красного Знамени. Она действительно была первой и с гордостью шагала сквозь строй встречающих. Чуть позже газета напишет: «Это большая гордость для металлургов. В активе дел Крайневой:  1 мая переделаны семейные бараки в общежития комнатной системы, куда переселено 170 человек. Отремонтирован и переоборудован первый дом стахановцев. При дворце культуры образцово обставлены комнаты стахановцев. По ее инициативе и при участии жен ИТР подготовлен и открыт ночной санаторий при ФЗУ». Здесь же были напечатаны тексты поздравительных телеграмм. Знаменитую ворошиловку приветствовали секретарь Донецкого обкома КП(б)У Саркисов и руководитель «Югостали» (Харьков) Кузнецов.

В ответ на «великую награду» Л. И. Крайневой жены ИТР приняли обязательства:

1. Организуем через оздоровительные мероприятия отдых 2,5 тысяч детей.
2. Вывезем в лагеря 400 детей.
3. К XIX годовщине Октябрьской революции в г. Ворошиловске оборудуем детский комбинат с ежедневным обслуживанием на 1500 детей.
4. Построим при свето-водолечебнице стационар.
5. Организуем учебу 700 жен ИТР и жен стахановцев.
6. Превратим заводскую поликлинику в образцовую поликлинику района.
7. Организуем отдых наших мужей во вновь строящемся доме отдыха (в Плоской балке – авт.).
8. Ликвидируем неграмотность и малограмотность среди 300 жен рабочих.
9. Берем шефство над работой дворца культуры им. К. Маркса.

Под обязательствами стояли подписи жен ИТР Петровской, Дрожжиной, Шебеко, Распасиенко, Пастушенко, Сафроновой, Дубасовой, Кучерявенко, Ермолаевой, Парамоновой и др.

Но первое, чем пришлось им заняться, это обсуждение на женактивах проекта постановления ЦИК и СНК СССР «О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и о некоторых изменениях в законодательстве о разводах», опубликованного 29 мая.

Обсуждали постановление горячо. Заводчанки высказывали предложения разрешить аборты женщинам, живущих в неблагоприятных бытовых условиях; требовали от наркомата легкой промышленности «усиление выпуска хлопчатобумажных тканей, а также готового приданного для ребенка». Женактив ОКСа высказался за то, чтобы местные торгово-заготовительные организации приняли меры «к завозу одежды, кроваток, обуви, колясочек, ванночек».

Увы, предложения ворошиловских заводчанок остались неуслышанными. 3 июля постановление ЦИК было опубликовано уже не как проект, а как юридический документ. В нем запрещались аборты всем женщинам без исключения. В противном случае женщине грозило уголовное наказание и штраф до 300 руб. Согласно этому документу развод стоил: первый – 50 руб., второй – 150 руб., третий и последующие – 300 руб. Алименты с отца – ответчика взыскивались в размере 1/3 процента заработной платы на 1 ребенка; 50 процентов – на двух детей и 60 процентов с ответчика – на троих и более детей.

Впрочем, так как руководство страны не ошибалось никогда, постановление тихо и спокойно вошло в жизнь наших бабушек. Государству удалось увеличить рождаемость и скрыть цифру погибших и покалеченных в те годы женщин от тайных абортов у бабок-повитух. Их услуги ценились достаточно высоко и, пожалуй, их можно отнести к категории женщин, материально обеспеченных в ту далекую пору.

ЭПИЛОГ

         Наши же ворошиловки продолжали жить и творить чудеса, устанавливая стахановские рекорды. Лидия Ивановна Крайнева оставалась на переднем крае борьбы вместе с другими женами ИТР. В июне они горевали со всем народом над смертью Горького, в июле оплакивали Чичерина. Они активно поддержали приказ N 57 директора Крайнева об освоении новых мощностей на заводе. В августе состоялся общезаводской слет стахановцев. С докладом выступал Игнатий Крайнев и в списке стахановок появилось много новых имен.

+       Стахановское движение, имея массу последователей, требовало все больших вложений для перевыполнения плана. В рядах своих заводчан рьяно отыскивались саботажники. Руководители агрегатов должны были делать выводы и на ходу перестраиваться, обеспечивая стахановский прорыв. Срывалась техучеба – к ответу виновных. Высокие простои вагонов – к ответу. Топчитесь на месте – к ответу. Провалил стахановскую декаду – к ответу. Что только не придумывали рулевые страны, чтобы держать в узде свой собственный народ, погоняя его то радостными, то суровыми окриками.

Позором заклеймили ворошиловцы в 1936-м казнокрадов -профсоюзников. Исключили из партии, предали суду. А в сентябре в Плоской балке был открыт заводской дом отдыха, где наслаждались природой и уютом санатория многие из наших героев, в том числе мужья-итээровцы. Соцобязательства выполнялись от «а» до «я».

Увенчался 1936-ой тем, что на VIII съезде Советов была принята новая Конституция СССР, горячо одобренная и изученная заводчанами и заводчанками.

…А еще через год, в 1937-м Лидия Ивановна Крайнева стала женой врага народа. Многие подруги обернулись презрительными дамами. О душевных страданиях этой женщины, первой орденоноски завода, остается только догадываться. Можно предположить, сколь горькими, а не сладостными, были воспоминания о возвращении с орденом на груди в Ворошиловск в мае 1936 года. С тех пор счастливые слезы уступили место скорбным соленым каплям по расстрелянному мужу, которые скатывались из некогда красивых глаз на полосатый гулаговский наряд… Любимый вождь воздавал по заслугам.

Ольга Негребецкая

Негребецкая О. Первая / Ольга Негребецкая // За металл. – 1996. – № 20-21. – 8 марта. – С. 3.