Родословное древо
Я с трудом разыскал этот дом на одной из улиц почти под шлаковой горой. Не видя во дворе хозяина, настойчиво постучал в калитку, и на заливистый лай, как позже оказалось совсем безобидной собаки Жули, на крыльцо вышел пожилой человек небольшого роста, худощавый, с добрым приветливым лицом. Прикрывая рукой глаза от палящего солнца, он пошел по дорожке сада, вглядывался в меня, пытаясь рассмотреть, кто это пожаловал к нему в гости.
Виталия Павловича Берещанского я не видел уже много лет. Но он меня сразу узнал и, видимо, обрадовался встрече. Он почти не изменился за последние годы. Я хорошо помнил его работы по городским выставкам, которые проходили еще лет 20 назад. Долгое время он вел изостудию в ДК имени Карла Маркса и подготовил многих будущих художников, но я, к сожалению, у него никогда не был. Хотя в юности хорошо знал его сына Юру, который работает сейчас судьей в Ялте. Там же занимается адвокатской деятельностью и внук Виталия Павловича – Максим.
Мы прошли в дом, где на стенах висели его акварели в рамах под стеклом, а на столе, на самом почетном месте, стояла большая фарфоровая ваза – его дипломная работа, сделанная на последнем курсе Одесского художественного училища. Заканчивал он керамическое отделение, но по этой специальности ему почти не пришлось работать. Ведь в Алчевске не было фарфорового производства, а вся его жизнь прошла в этом городе. Да и не только его. Целая династия Берещанских живет и трудится здесь уже более сотни лет. Фамилия эта связана с историей завода и революционным прошлым поселка ДЮМО. И прежде чем рассказать о Виталии Павловиче, хотелось бы немного «окунуться» в историю… в историю города и этой знаменитой фамилии.
Строительство завода ДЮМО вблизи станции Юрьевка было начато в 1895 году и привлекло сюда много разного народа. Тут требовались рабочие руки и сюда хлынули мастеровые люди и просто крестьяне из разных областей в поисках заработка, надеясь на лучшую жизнь.
После отмены крепостного права в 1861 году прошло не так уж много лет. Крепостным был и бывший кучер Николай Афанасьевич Берещанский, и его отец Афанасий, и мать Олимпия.
Когда здесь появился Николай Афанасьевич, у меня сведений нет. Около 1878 года он женился, а вскоре у него и его жены Анны родился сын Иван (1879-1919). Всего же в семье было девять детей. Кроме старшего Ивана – Ананий (1881-1970), Глафира (1883-1963), Павел (1885-1967), Семен (1888-1967), Мария (1894-1944), Василий (1896-1982), Иосиф (1900-1987) и самый младший, который погиб в годы войны, названный почему-то тоже Василием (1905-1944).
Жили они тогда на Васильевке, возле рынка.
Павел Николаевич Берещанский, отец Виталия Павловича, всю жизнь проработал на металлургическом заводе. Работать он пошел с 13 лет в 1898 году. Перед пенсией был начальником смены паросилового цеха. Умер в феврале 1967 года, дожив до 82 лет.
В городской газете в 1957 году были опубликованы его воспоминания:
«Летом 1896 года недалеко от села Юрьевки помещик Алчевский совместно с немецким капиталистом Герберцом начал строить металлургический завод. В начале был построен доменный отдел, затем литейный, механический и общий, а через три года – сталеплавильный отдел – мартеновские печи, бессемеровский конвертор, прокатные станы…
Работали тогда по 12 часов. Мне, квалифицированному слесарю, платили копейки.
Наступил 1905 год. В стране вспыхивали стачки, забастовки. Назревала революция. Волна протеста докатилась до Алчевска. Был организован многолюдный митинг, на котором ораторы призывали рабочих бастовать до тех пор, пока администрация не повысит зарплату, не ликвидирует штрафы, не установит 8-часовой рабочий день. Здесь же были избраны председатели каждого цеха, которые отправились к директорам, чтобы предъявить требования. Директора – немец Цикс и француз Латинис, приняли делегацию, обещали удовлетворить требования, но обратились к губернатору за поддержкой.
На Жиловке была чёрная сотня. Черносотенцы хотели учинить погром в городе, но этого им сделать не удалось… Толпа рабочих ворвалась в здание, где находилась жандармерия, и отобрала у полицаев 120 берданок. И черносотенцы встретили решительный отпор. Но неожиданно город буквально наводнили казаки. Начались повальные аресты…»
Конечно, хотелось бы рассказать о каждом из семи братьев Берещанских, но не о всех удалось найти достаточно сведений.
В опубликованной в 1967 году, накануне 50-летия Октября, в городской газете статье Б. Ильченко о семье Берещанских ее автор писал: «В полицейском управлении братья Берещанские постоянно числились политически неблагонадежными, одними из главных заводил и смутьянов. Начало этой репутации положил старший брат Иван, который работал токарем в механическом цехе на заводе ДЮМО. Затем подтвердил ее другой брат – Ананий, который родился в 1880 году и в шестнадцать лет начал работать на том же заводе смазчиком, потом – машинистом на воздухонадувных машинах в доменном цехе. Приобщил его к революционной деятельности Клим Ворошилов. Они вместе учились в школе, вместе участвовали в деятельности первого социал-демократического кружка».
Старшие братья – Иван, Ананий и Павел были участниками Горловского восстания, когда рабочие Алчевска ездили на помощь восставшим в Горловку. Погибшие участники Горловского восстания, из нашего города, похоронены на старом кладбище, которое находилось на месте бывшей воинской части.
В 1911 году Анания арестовали в первый раз и он просидел полгода в Луганской тюрьме, но на завод его уже не приняли. Ему помогли устроиться в бухгалтерию потребительского общества, где в то время работал в пекарне Ворошилов, вернувшийся из ссылки. Через полгода его вновь арестовали и выслали из Екатеринославской губернии. Вплоть до 1917 года он подвергался преследованиям жандармов.
В 1956 году, в связи с пятидесятилетием первой русской революции он был награжден Орденом Ленина за активное участие в революционном движении 1905-1912 годов. В последние годы жизни Ананий Николаевич жил в Калуге. Умер он в 1970 году, в возрасте 89 лет.
Старший брат Иван участвовал в гражданской войне и был ранен под Гуляй – Полем. Позже махновцы убили его, когда напали на эшелон с ранеными.
Павел и Семен тоже были участниками гражданской войны. Семен Николаевич, который с 1901 года работал на заводе, в начале войны эвакуировался на Урал, где остался жить и умер в 1967 году.
Василий Николаевич принимал участие в партизанском движении 1918-1919 годов. Служа в Красной армии, прошел с боями от Воронежа до Новороссийска. Долгое время работал в партийных организациях, участвовал в Великой Отечественной войне, освобождал Киев, дошел до Берлина и закончил войну в Чехословакии. Вернувшись в 1946 году домой, работал на различных ответственных должностях, был почетным гражданином Алчевска. В 1959 году ушел на пенсию, продолжая заниматься общественной деятельностью. Умер в возрасте 86 лет в 1982 году.
Младший брат, тоже Василий, работал слесарем в механическом цехе, был парторгом в мартеновском цехе, в заводском партийном комитете, инструктором горкома партии. Василий Николаевич погиб в 1944 году в боях под Витебском.
В музее меткомбината сохранились воспоминания Иосифа Николаевича Берещанского, который родился в 1900 году. Он писал, что учился в школе № 1. В 1913 году, «в виду большой семьи», поступил на завод мальчиком рассыльным. А в 1914 году, во время войны, работал коногоном у подрядчика Шевченко. Он подвозил кокс с коксовых батарей для доменных печей, работая по 12 часов за 30 копеек в день. В 1915 году старший брат устроил его в механический цех учеником медника.
«В 1916 году, – вспоминал Иосиф Николаевич, – во время забастовки на заводе в мае месяце, во время собрания бастующих рабочих, председатель профсоюза тов. Заболоцкий поручает мне и моему товарищу Зуеву, работающему мальчиком в прокате, проникнуть в завод и узнать, много ли еще рабочих работает на заводе. Он дал нам пачку листовок, чтобы мы разложили их по шкафам рабочих. Листовки призывали бросить работу немедленно.
Начали мы распространять листовки с механического цеха, в кузне. А там работал кузнец Кирянов. Видя, что мы что-то оставляем в шкафах, он пригрозил нам, чтобы мы уходили с завода. Мы пошли по направлению к старому литейному цеху. Как только вошли в здание литейного цеха, нас задержали два городовых, переодетых в «вольную» одежду. Они отобрали у нас листовки, которые были за пазухой, и повели в полицию. Привели к приставу, а пристав позвонил в кузню и велел немедленно явиться кузнецу Кирянову. Кирянов пришел с листовкой и сказал, что видел нас в кузне.
Через две недели, после допроса, взяли нас на поруки родители, а в августе 1916 года судили в селе Бугаевка. Тогда там находился суд. Кирянов, который оказался провокатором, был как свидетель. Он же сообщил в полицию, что мы разбрасывали листовки по цехам завода. Но на суде мы не сказали, кто нам их давал».
Профсоюз нанял тогда защитника Глотова и, как несовершеннолетних, их освободили из-под ареста, взяв под надзор полиции, сроком на один год. Каждую субботу они должны были являться «на отметку» в полицию. А в 1917 году во время «Октябрьского переворота» полиция была обезоружена и в ее архиве были найдены документы, где Кирянов значился, как агент полиции. Но, боясь расправы, он скрылся из Алчевска.
Иосиф Николаевич вступил в Красную гвардию. В бывшем доме торговца Дроздова на Васильевке их обучали военному делу. Из добровольцев был сформирован отряд красногвардейцев, который охранял завод и город от расхищения имущества. Он насчитывал 300 человек и находился на казарменном положении. Взводным у него был солдат старой армии Калашников. С наступлением немцев, они соединились с луганским отрядом Красной гвардии, под командованием Семейникова и, отходя по приказу Ворошилова с боями, под натиском немецких войск, в сторону Миллерово, приняли большой бой под станцией Родаково, дав этим возможность эвакуироваться Луганску с военным имуществом.
Всю жизнь проработал Иосиф Николаевич, как и старшие братья, на металлургическом заводе. Последние годы трудился на разливочных машинах в доменном цехе, откуда и ушел на пенсию.
Виталий Павлович Берещанский родился 11 января 1926 года. Его отец Павел Николаевич (1885-1967) работал мастером в паросиловом цехе. Маму звали Евгения Фоминична (1901-1995). В девичестве её фамилия была Кимарская. Учился он в первой школе. Перед войной успел закончить 8 классов. Жили они тогда возле рынка.
С наступлением немцев началась эвакуация завода. 18 октября ушел первый эшелон, в котором уехала семья Гмыри. Они ехали в классном вагоне, а остальные – в теплушках.
Сначала направление было на Челябинск, потом – Баканстрой (предгорье Урала), там был металлургический завод. Но эшелон сразу же вернули и направили на Челябинск. Здесь, в конце декабря, они простояли неделю, а потом на санях по снегу их отвезли в какое-то село километров за 80 и разместили по домам. Село было глухое. Они собирали колоски под снегом и отвозили домой на лошадях. Но перед самым Новым годом их разыскал здесь отец и 31 декабря они оказались в Златоусте.
В Златоусте отец приступил к работе на заводе. Его брат Семен Николаевич, который тоже переехал сюда с семьёй, работал здесь начальником цеха. Жизнь была трудная. Часами стояли в очереди за хлебом, приходилось лезть чуть ли не «по головам». В январе и феврале продукты получали по карточкам, а в марте его послали с дядей в командировку в Алчевск. Город тогда еще не был занят немцами.
Доехали до Челябинска. Там сформировали бригаду электриков. Здесь Виталий Павлович слышал выступление по радио Калинина, который говорил, что будет посевная, а немцев погонят. Дальше, по пути в Алчевск, дядя, Семен Николаевич, ехал в пассажирском вагоне, а он на открытой платформе с бригадой электриков. Днём было солнышко, а по ночам мороз. У кого- то из них были карточки и на станциях получали продукты. Где-то под Саратовом, перед Ртищево, он зашел в здание вокзала погреться. Народу было много и, прислонившись к стене, не заметил, как стоя заснул. А поезд ушел.
Выйдя утром на вокзал, Виталий Павлович увидел, что поезда нет, но следом ехала еще одна группа рабочих, и его взяли с собой. Но дальше Луганска поезда не ходили. Был разлив и город стоял в воде. С трудом он добрался домой. Здесь оставалась бабушка по маме.
Незадолго до вступления в город немцев его послали с колхозным хлопцем в небольшой лесок в Евсухский район для заготовки дров. Мальчик предложил ему распрячь лошадь и верхом поехать посмотреть, где брать дрова. Но лошадь понесла. Он упал с неё и не смог подняться. У него был перелом бедра правой ноги. На бричке его привезли в село, а потом в госпиталь, где он пролежал дня три. Ему наложили шины, но госпиталь срочно эвакуировался. Сюда приехали две его тети и на попутной полуторке привезли к себе домой на Жиловку. На следующий день в город вошли немцы.
Он лежал на досках и только через месяц-полтора смог ходить на костылях. Тогда рано утром ушел к своей тёте в Юрьевку (Щегловку), за 14-15 километров, и только к вечеру добрался до места. До 1943 года жил у неё, пока в феврале наши не освободили Луганск, а в сентябре началось наступление в сторону Алчевска.
В освобожденном городе постепенно налаживалась жизнь. Вместе с соседским парнем Аликом (Альбертом) Соколовым он начал рисовать, мечтая поступить в институт. Занимался с ними художник Сытник, который ещё до войны вел кружок в Доме пионеров.
В 1945 году Виталий Павлович поехал во Львов поступать в художественный институт. Но он ещё не был открыт. Пришлось подать документы в институт советской торговли. Его приняли на торогово- экономический факультет. Условия здесь были хорошие, но «душа у него лежала» совсем к другому. Уже в январе он бросил институт и приехал домой.
В следующем году он написал в художественное училище в Одессу и послал свои работы. Пришла телеграмма: «Выезжайте». Экзамены он сдал успешно и поступил на керамическое отделение. Проучившись 5 лет, в 1951 году с отличием его окончил и поехал на Конаковский фарфоровый завод. Там работал его товарищ, с которым он дружил все пять лет учебы. Но уже в декабре 1951 года вернулся в Алчевск. Здесь он женился и вскоре у него родился сын. Его жена Нинель Сергеевна преподавала литературу в СШ № 15, где я учился. Здесь сохранили о ней добрую память. Выпустила она «полных» 4 выпуска и помнила всех своих учеников.
В Алчевске Виталий Павлович поступил художником в цех благоустройства («дворовой цех»), потом работал художником-оформителем по разным цехам завода и художником в мартене. Только в 78 лет он ушел на пенсию. Кроме того, с 1952 года, более 20 лет, вел изостудию в ДК имени Карла Маркса.
К сожалению, Виталлий Павлович уже не прочтет эту статью. Весной прошлого года он ушел из жизни. Трудно было в это поверить, казалось, совсем недавно я разговаривал с ним и он делился своими воспоминаниями. Еще долго я обзванивал знакомых художников, а они своих знакомых, пока не угасла последняя надежда, и я понял, что его уже нет.
Хотелось бы рассказать о судьбе и других потомков бывших крепостных Афанасия и Олимпии Берещанских, что выходит к сожалению, за рамки этой статьи.
Старший сын Ивана Николаевича – Александр, во время войны был летчиком, летал на тяжелом бомбардировщике. Второй сын – Алексей работал начальником цеха на заводе в Саратове. Дочь и сын Семена Николаевича – Александра Семеновна и Виктор Семенович работали в кислородном цехе на Алчевском заводе. Сестра Виталия Павловича, Таисия Павловна, по образованию инженер – технолог, в последние годы работала в горкоме партии. Виктор Васильевич – сын Василия Николаевича, младшего из братьев, родился в 1942 году. Он так и не видел погибшего на войне отца. Придя из армии, он закончил наш институт и жил с матерью в Артемовске.
Еще полвека назад, когда Б. Ильченко писал статью, которую я, дополнив другими сведениями, использовал в своей публикации, род Берещанских насчитывал уже 50 человек, а сегодня, с внуками, правнуками и праправнуками, и говорить не приходится. Было бы интересно составить их родословное древо. Может быть, кто-то откликнется после этой публикации и поможет дополнить собранные мной сведения.
Ю.Белов
Вечерний Алчевск. – 2011. – 9 ноября. – С. 4.
