«No pasaran!» Они не пройдут!
К дню освобождения города от фашистских захватчиков
Мысниченко Д. Л. (воспоминания)
Освобождение Донбасса (Сентябрь, 1943 г.).
После прорыва Миусского рубежа, в районе: Дмитриевки, Степановки, Мариановки, г. Саурмогила, 315-я стрелковая дивизия передала занимаемый участок частям 24-й гвардейской стрелковой дивизии и в ночь с 29 на 30 июля 1943 года полк вышел из боя в район садов, западнее с. Авяково.
В течение дня 30-го и ночи с 30 на 31 июля года части дивизии совершили вдоль фронта под артминобстрелом противника 70 км марш в северном направлении и к утру 1-го августа 1943 г. полки дивизии сосредоточились в районе с. Успенка-Лутугино. 1-го и 2-го сентября 1943 г.- части дивизии пополнились небольшим контингентом личного состава, боеприпасами, продовольствием и в ночь со 2-го на 3-е августа сменили части 287 сд и перешли к обороне.
Исключительно сильной была оборона немцев на данном рубеже — в инженерном отношении. Перед их передним краем были проволочные заграждения в 8-12 рядов кольев, склонные противотанковые и противопехотные минные поля, да и в тылу занятой обороны батальоном было много минных полей, т. к. ранее шли сильные бои за выс. 143, которая неоднократно переходила из рук в руки и каждая сторона, захватившая высоту, прежде всего минировала подходы к высоте, кроме того, немцы настроили в этом районе множество дотов-дзотов, бетонированных укрытий для личного состава, наблюдались на всем участке обороны, вкопанные в землю немецкие танки. Как впоследствии выяснилось из показаний пленных, немцы считали, что данный оборонительный рубеж русским никогда не удастся прорвать, и Донбасс они будут удерживать до наступлений фашистских армий. Заняв оборону на «новом рубеже», нам довольно странным показалось «относительное» затишье, мало велось артминогня и огня стрелкового оружия со стороны немцев, хуже того, за 2-й траншеей немцы иногда ходили вне траншей во весь рост. Нам, привыкшим ввести «жаркие» бои, было как-то непривычно смириться с такой обстановкой. Надо было начинать вести активную оборону, но сделать это так, чтобы немцы не узнали о том, что произошла смена частей на данном рубеже. Подразделения, занимавшие ранее оборону, не оставили нам никаких документов относительно обороны немцев, а не зная обороны противника, кто он, где его артминпозиции, огневые точки, инженерные сооружения, о прорыве нечего было и думать. Началась разведка всеми способами.
Находясь в траншее перед с. Елизаветовка, я обнаружил, что за селом находится землянка командира немецкой пехотной роты и его «навещает» какая-то дама ежедневно. Какое отвращение вызвала она во мне своим посещением. Прояснилась мысль — изменщица — немедленно убить. Перед закатом солнца «дама» и немецкий офицер вышли из блиндажа, и пошли в сторону с. Анисимовка. Взяв у снайпера винтовку с оптическим прицелом, вспомнив сверхметкую снайперскую стрельбу, будучи еще солдатом и младшим командиром, точным выстрелом убил даму немецкого офицера. Наблюдавший мой солдат-снайпер сказал: «Сильно вы стреляете, товарищ комбат, так ей, падлюке, и надо».
Терпение «молчания» кончилось. Начиная с 10 августа личному составу было приказано при появлении противника — стрелять. Немцы, понеся потери, «залезали в землю». Начиная с 15.08. 1943 г. к. р. дивизии полковник Куропатенко Д. С. отдал приказ: «В целях воздействия на психику немцев н выявления огневой системы обороняющихся немцев, ежедневно в ночное время с часу до четырех часов утра, в течение трех минут открывать огонь со всех видов стрелкового оружия».
На наш огонь немцы отвечали удвоенной стрельбой. Так постепенно раскрывалась огневая система немцев. С началом ведения нами активной обороны, в действия вступила тяжелая артиллерия немцев, которая беспокоила боевые порядки батальона и особенно открывала ураганный огонь, по-моему, Н. П. выс. 143,1. Ежедневно в предвечернее время с района с. Костивка поднималась «колбаса» с наблюдателями в корзине и корректировала стрельбу тяжелой артиллерией. Но немецким корректировщикам долго не пришлось подниматься для корректировки. В один из дней, когда гондола поднялась, летчик Покрышкин со своим звеном залетел с тыла и зажег гондолу, которая с наблюдателями шлепнулась о землю.
Началась с нашей стороны активная разведка. Надо было захватить пленного. Но захватить пленного, даже пролезть минные поля, и особенно проволочные заграждения, не удавалось, т. к. во время резки проволочного заграждения поднимался шум всевозможных на проволоке банок. Разведчики возвращались в нашу траншею, не выполнив задания. Находясь в 20 км от родного дома, но видя его, не зная, что там, кто остался в живых, все мысли были, чтобы скорее начать прорыв. Назрела мысль своими батальонными разведчиками «достать» пленного. На левом фланге обороны батальона находился дзот, из которого хорошо наблюдались Елизаветовка и дома, приспособленные немцами к обороне. Три дня я с командиром разведки ст. сержантом Спековым провел наблюдение за поведением немцев в Елизаветовке. В результате наблюдения мы установили, что с наступлением темноты в сад за Елизаветовкой приезжает мотоцикл, и отчетливо было слышно, как немцы, гремя котелками, уходили за ужином, конечно же, оставляя дежурных. Было решено: с наступлением темноты с 24 на 25 августа 1943 г. провести разведку с целью захвата пленного в одном из домов. Тщательно был разработан план захвата.
Днем 24.08.43 г. все разведчики побывали в Дзоте и мне лично пришлось ставить задачу каждому. План разведки заключался в следующем: отделение разведки (их было 10 человек) разделялось на две группы: первая группа — группа захвата, состоявшая из четырех человек самых сильных и смелых разведчиков во главе с командиром ст. сержантом Спековым, им придали двух саперов. Задача группы захвата — ворваться в дом, захватить пленного, не дать ему возможности дать сигнала тревоги и тащить его к нам в первую траншею. Вторая группа — группа прикрытия (шесть человек).
Кроме того, в Дзот на самом фланге обороны были установлены 2 ст. пулемета и подтянут взвод стрелков из резерва, который занял оборону с целью огневого прикрытия действий разведки. Вся минометная рота батальона была подготовлена к открытию огня по рубежу восточной окраины с. Елизаветовка с задачей — отсечь немцев в случае перехода их на преследование наших разведчиков. После обеда, за час до наступления темноты, все заняли свои места. Я находился в Дзоте. Начало темнеть. Протарахтел мотоцикл, фрицы загремели котелками, слышен был гомон возле кухни. Я дал команду на действия, поцеловал Спекова и пожелал ему удачи. Не прошло и пяти минут, как послышались топот, треск, тихие возгласы: «скорей-скорей, отходим». Находясь возле Дзота, разведчики буквально на меня втащили большого фрица с пакетом во рту и пулемет МГ-42. Терять времени было нельзя, скорее надо было пленного вести на КП для допроса. Отойдя метров 200 от переднего края и заскочив в землянку командира 5 ср. — немцы, очевидно, кинулись, что нет пулеметчика унтер-офицера и пулемета — открыли ураганный огонь из артиллерий, минометов и стрелкового оружия. Но было поздно — «фриц» в это время давал показания. Он рассказал, что со старых солдат и офицеров на этом участке обороны осталось не так уж много. Дело в том, что на Миусе идут жестокие кровопролитные бои, оттуда снимают потрепанные части и направляют на Миус-фронт отсюда свежие, отдохнувшие. Но допрашивать захваченного фрица пришлось недолго. Срочно на КП прибыл «Виллис» командира дивизии с приказанием немедленно доставить пленного на КП дивизии.
30.08.43 г. командир 315 сд полковник Куропатенко приказал 2 стр. т-ну 724 стр. полка, которым командовал майор Еременко, с наступлением темноты, личному составу батальона покинуть резервные позиции, выйти на передний край, занять траншеи. Батальонами провести силовую разведку (разведку боем) с задачей овладеть высотами западнее Иллирии, М.-Юрьевки, М.-Мартыновки и закрепиться, захватить пленных. Для проделывания проходов в проволочных заграждениях и минных полях придал саперную роту дивизии. Был придан 2-й дивизии 1012 прт. полка дивизии. Поддерживать бой батальонов было приказано 1012 ап (без 2 дивизиона), все 120 лум. минометных батарей стрелковых полков. В ночь на 1-е сентября 1943 г. приданные саперы подвели под проволочные заграждения 50-метровый удлиненный заряд, в результате взрыва в проволочном заграждении и минном поле образовался проход до 12 метров. Роты батальонов устремились в проход. Немцы открыли со всех видов оружия яростный огонь. Разгорелся сильный бой. Роты батальонов медленно, но уверенно вели наступление. Исключительное мастерство показали артиллеристы. Взвод противострелковых орудий батальона и 2/пп 2пп, который стрельбой прямой наводкой мастерски уничтожали огневые точки немцев. С захватом первой траншеи начали поступать пленные, среди которых оказался «гауптман» (капитан) командир немецкой пехотной роты, который, с пленением его, все рассказал об организации обороны, о немецких подразделениях, занимающих оборону, и подтвердил ранее данные показания о том, что данный рубеж немцы не собираются сдать.
К 12 часам 1 сентября 1943 г. 2/724 сп завязал бой за зап. окраину Иллирия — М.-Мартыновка, 4 ср. моего батальона захватила М. Юрьевку (Переездное) 5 и 6 стр. роты вели наступление на вост. окраину Елизаветовки. В это время из Анисимовки на М.-Юрьевку пошли в контратаку 10 танков и 12 бронетранспортеров с пехотой. Немцы ввели в бой резерв с целью восстановить утраченные позиции. Батареи 2/1012 пр. полка взвод ПТ орудий батальона прямой наводкой открыли огонь по контратакующим танкам и бронетранспортерам немцев. 6 танков н 10 бронетранспортеров были подбиты. Оставшиеся в живых пехота и 2 бронетранспортера повернули назад и бежали панически, а 4 танка ворвались в М.-Юрьевку в боевые порядки 4 ср. Началась схватка с броней. Солдаты 4 ср. забрасывали танки связками гранят, вели огонь из автоматов и пулеметов по щелям танков. Не имея пехотной поддержки, танки начали отходить, но артиллеристы 2/1-12 подбили еще два танка.
К 15.00 1.Х.43 г., поставленная задача командиром дивизии 2/362 сп и 2/724 сп — была выполнена. Немцы, не выдержав нашего удара, оказывая упорное сопротивление, мелкими группами начали отход. В образовавшийся прорыв командир дивизии ввел полностью 362 и 724 сп. К исходу дня I д. 43 г. 2/362 и 2/704 продвинулись на запад. М. -Юрьевка, М.-Мартыновна на I км заняли господствующие высоты, 362 сп — захватил Иллирию. Закрепились, личный состав пополнялся боеприпасами, подтягивались тылы, людей кормили, был коллективный отдых. При ведении разведки боем отличались солдаты, сержанты и офицеры 2/724 сп под командованием майора Еременко Т. Т., 4; 5 и 6 стр. роты моего 2/362 стр. полка, которыми командовали: ст. лейтенант Серобабин, ст. лейтенант Слесарев, лейтенант Ключин, минометная рота батальона под командованием ст. лейтенанта Максимова, артиллерии 2-го дивизиона 1012 арт. полка майора Дорохова, которые подбили 8 танков, 10 бронетранспортеров с пехотой, уничтожили батарею шестиствольных минометов севернее Иллирии, которая пыталась своим мощным огнем нанести большие потери наступающим и остановить наступление. Исключительную отвагу и мужество в этот день показали девушки-санитарки под руководством военфельдшера Тамары Фетисовой, они в разгар жестокого боя находились в боевых порядках батальонов и под огнем противника делали перевязки раненым, а тяжелораненых выносили из боя.
С наступлением утра 2.Х.43 г. командир дивизии Полковник Куропатенко отдал приказ: немцы, не выдержав нашего удара, оказывают упорное сопротивление, и мелкими группами стали отходить. «Приказываю: частям дивизии перейти в решительное наступление, на с. Костивка (восточная окраина Ворошиловска, ныне Коммунарск)».
Особенно сложная задача была поставлена 382 сп, которому было приказано наступать на с. Бугаевка, Парижская Коммуна (ныне Перевальск), шахта № 10 им. Артема в готовности нанести удар по Ворошиловску с запада. 724 стр. полк 2-й эшелон наступать на с. Бугаевка, Парижская Коммуна в готовности нанести удар по Ворошиловску с юга. Решение командира дивизии было силами всех полков дивизии нанести удар по г. Ворошиловску с трех сторон, г. Ворошиловск взять к 17.00 — 2 д. 43 г. Командиры полков этого, т. е. 2-го эшелона, боевые порядки своих полков на наступление построили углом вперед. В 1328 сп — первым наступал 2-й батальон капитана Шепилова. В 362 сп — мой 2-й батальон прикрывал левый фланг, 3 стр. батальон капитана Звягинцева, наступавший несколько сзади слева.
Наступая в заданном направлении, уничтожал отдельные заслоны, батальон овладел с. Бугаевка и затем ш. № 5, где на шахтном дворе были захвачены две грузовые машины со взрывчаткой, четыре офицера и шесть унтер-офицеров и солдат. Захваченный офицер сообщил, что они русских не ожидали, а два часа назад они получили информацию от своего командования, что русские пытаются перейти в наступление, поэтому на всякий случай им приказано подготовить для взрыва шахты, большие мосты, большое здание, железные дороги и прочие. И если русские прорвутся, то все взорвать. Наступление развивалось успешно. Батальон к 11 часам полностью освободил Паркоммуну, и в районе ст. Овраги было взято 37 немцев. К этому времени 1328 сп. овладел с. Костивка, стремительно наступал на сады, что в сторону Ворошиловска. По выезде из шахтного пос. Сталино (ныне ш. Украина) батальон был обстрелян оружейно-пулеметным огнем с рубежа дороги, ведущей на ш. 2-бис, одновременно немцы взрывали полотно железной дороги, овраги Артема. Завязалась оружейно-пулеметная перестрелка. В бой включились орудия прямой наводки и минометная батальона, немцы, оставив 27 человек убитыми, в панике бежали. 14.00 2.IХ.43 г. батальон захватил шахту № 10, совместно с другими батальонами нацелился нанести удар по Ворошиловску с запада, но поступил приказ временно закрепить и ждать дальнейших указаний, 15.30 т. г. был получен приказ командира 362 сп полковника Передриненко — наступить в направлении западная окраина Павловка, Краснополье, и к исходу дня 2.09.43 г. соединиться в Алмазной с частями соседней армии. К 17,00 — 2.1Х.43 г. 1328 сп полностью освободил город Ворошиловск, в бой был введен 2-й батальон 724-го стр. полка, который решительно повел наступление на Брянку.
По официальным данным, за период войны угнано в Германию 4.978.000 советских людей, замучено в лагерях 12 миллионов человек.
Цифры полных потерь сегодня называют самые разные.
В Луганской области замучено и расстреляно 19 373 человека, угнано в Германию 71.956. Разрушено во время войны: 164 шахты, 16.182 жилых дома, 247 школ, 35 библиотек, 285 магазинов, 273 клуба и театра, 153 детских учреждения, 146 больниц и амбулаторий. Ущерб по области составил 17,4 миллиарда рублей.
12 июля 1942 г. наш город был оккупирован немецкими войсками. Четырнадцать месяцев его жизни вычеркнуты из нашей истории. Что мы знаем об этом времени? Можно сказать с уверенностью — ничего. Историки обходят этот период молчанием, лишь иногда приводят цифры потерь. Но ведь жизнь не стояла на месте, и город жил, как это не звучит кощунственно. Нам трудно представить эту жизнь, Она до сих пор остается одной из запретных тем. Но война все дальше уходит в прошлое, и мы постепенно узнаем все больше, правды о ней. Жизнь на оккупированной территории — одна из загадок войны.
Перед вами документы Алчевской управы, воспоминания очевидцев тех лег, многие из которых публикуются впервые. Они наводят на размышления и помогают представить жизнь на оккупированной территории.
Первые документы Алчевской управы, в подчинении которой был весь район, еще раз напоминают о пресловутом «немецком порядке».
Нижеследующее письмо всем старостам городов и сел к неуклонному исполнению. Срочно.
О составлении исполнения доложить до 1 октября.
Председатель Р. У. Пивоваров.
Неоднократно замечено, что население города накапливает на улицах и площадях отбросы и мусор, и прочие нечистоты. Такое положение способствует эпидемии и, кроме того, обезображивает вид города.
Старостам в районе следует указать, что все собравшиеся в их местности на улицах, площадях в общественных заведениях нечистоты должны быть убраны и доставлены в отвалы неплодородной земли, т. е., в определенные свалочные пункты. Для работы использовать евреев и прочих уклоняющихся от работы элементов. В первый день оккупации — 13 июля 1942 г. к зданию школы в г. Парижская Коммуна подъехал немецкий обоз и остановился в северо-западной стороне города. Через некоторое время к школе привели пятерых советских военнопленных, из которых троих повели обратно по направлению Дворца культуры им. Воровского, а двоих оставшихся заставили рыть яму возле школы, с южной стороны для упавшей лошади. По окончании работы немцы схватили двух военнопленных и расстреляли из автомата пятью очередями.
31.08.42 г.
Алчевской райуправе
В Екатериновской общине по совместной обработке земли Отрощенко Николай снял по всей степи мины, которые были расставлены по двум сторонам фронта германской линии и русской.
Этим самым обезопасил население от смертных и несчастных случаев и дал возможность своевременно убрать посевы с полей.
Оплата Отрощенко Н. производится по нормам косаря (т. е. 1,75 т/дня в день). Отрощенко просил, кроме указанной платы, единовременно оплату в количестве 50 кг зерна за хорошую работу, где не было ни одного случая смертельного, или ранения при снятии им мин.
12.09.42 г.
Старосте Степановской сельской управы.
Поручается вам собрать продукты: картофеля (из Двора 1 ведро), помидоров (1-3 десятка), огурцов (1-3 десятка) — для рабочих по ремонту церкви, которым оплата производится продуктами.
Во время оккупации в области было открыто 128 церквей.
28.09.42 г.
Циркулярное письмо
Всем старостам
Срочно сообщите, что Вами сделано по обеспечению норм условий работы в зимнее время в школах, амбулаториях, городских поликлиниках и других общественных местах.
Сколько топлива и дров требовалось, сколько уже завезено по каждому объекту.
Какие ремонты были необходимы, на сколько они уже выполнены и когда будут закончены.
Состояние дорог, переездов и мостов, и когда будут приведены в порядок.
28.10.42 г.
Распоряжение по Степановскому сельскому старостату Алчевского района.
Хутор Надаровка.
Неоднократные предупреждения и распоряжения по Старостату в целях пресечения самовольных порубок леса, неприкосновенности лесных богатств не дали положительных результатов. Лесные богатства подвергаются бесхозяйственному уничтожению и самовольному расхищению. Старостат решил принять меры к охране леса и угодий специальной лесной охраной, подчиненной непосредственно старосте.
26.10.42 г.
Приказ № 20
Несмотря на запрещение окружного коменданта, а также и мое о бесцельных поездках (катание на лошадях старост, полиции и др.) все же до этого времени бесцельные поездки в районе не прекращены, а посему приказываю:
Категорически запрещаю всякие бесцельные поездки старост, полиции и других лиц на лошадях. Все старосты и полиция должны ходить пешком или ездить на веломашинах.
Гл. Агроном окружного сельхозуправления Долгополый.
(На приказе от руки кем-то было написано: «Лошадями ездить нельзя»)…
Лошади были нужны сельскому хозяйству. Один из первых документов управы, отправленных старосте С. В. Тугаеву 31.07.32 г., гласил:
На основании распоряжения Германского военного командования Земельный отдел Городской Управы г. Ворошиловска предлагает Вам мобилизовать коров частных владельцев села для скирдования и обмолота урожая б. колхоза «ОСО».
Работа мобилизованного скота должна быть оплачена часть натурой — грубым кормом и остальная часть деньгами.
Сохранились и другие документы, из которых видно, что несмотря ни на что собирали урожай и выполняли план.
01.10.42 г.
Всем старостам
На основании распоряжения Германского командования каждый колхозный двор, имеющий посев картофеля, облагается налогом в размере 50 килограммов картофеля.
Для обеспечения посева овощей в 1943 г. распоряжением комиссара по Украине за № 11 крестьянские дворы облагались обязательной поставкой овощных семян.
По распоряжению Сельхозкомендатуры план молокопоставок устанавливается на 1943 г. 800 литров с каждой коровы.
07.10.42 г.
Всем старостам
В райсельхозкомендатуру поступили сведения, что часть корововладельцев сдают на молочные пункты фальсифицированное молоко (снят вершок — сливки, или с примесью воды).
Комендатура предупреждает всех молокосдатчиков о том, что в случае в дальнейшем при проверке будет установлен факт фальсификации молока, коровы у таких владельцев будут отобраны.
Трудно предполагать, что это было организованное вредительство. Может, немцы столкнулись с неизвестной им стороной нашей действительности, от которой мы до сих пор не избавились. Конечно, владельцев коров толкали на «преступление» тяжелая жизнь и нежелание помогать оккупантам. Но что же сегодня руководит теми, кто снимает вершки и разводит молоко для своих советских людей, неужели и впрямь действенны только применяемые тогда меры?
23.03.43 г.
Всем управляющим обхозон.
В целях сокращения накладных расходов предлагаем пересмотреть штат служащих управленческого аппарата и конторы хозяйства…
29.04.43 г.
Старосте Степановки.
В связи с большим недостатком производителей, в целях более полного и рационального использования имеющихся в наличии бугаев Райсельхозкомендатура категорически запрещает использовать таковых в стаде (способ свободной случки).
Обязываю содержать производителя на постоянном стойле.
Случку производить вручную, приготовив для этого соответствующий станок. Норма на одного производителя 100 полов.
Как видим, «немецкая аккуратность» не имела границ. Вот еще примеры.
24.VII.43 г.
Старосте Екатериновки.
Не забывайте, что с вас полагается штраф (750 р.), следовательно, его нужно уплатить, причем не позже 26.07.43 г., иначе штраф удваивается.
5.08.43 г.
Последний раз предупреждаются старосты гор- и сельуправ, что за каждый день опоздания в сдаче рай-управе баланса или отчета по формам № 4 и 6 будут безоговорочно оштрафованы: староста на 200 р. и бухгалтер на 100 р.
Районшеф (Говоруха-Отрок).
Кстати, Говоруха-Отрок — одна из древних княжеских русских фамилий.
10.08.43 г.
Всем старостам.
Приступить к уборке урожая всех культур с огородов эвакуированных (коммунистов, активистов).
Интересно сегодня перечитать и такие документы:
Начальнику полиции г. Алчевска господину Войтенко от г-на Вертелецкого Дмитрия Трофимовича.
Заявление.
Прошу вашего разрешения освободить меня от комсомола, ибо я не комсомольцем считаюсь уже давно, так как я ненавидел коммунистическую ложь, коммунистическую мораль. Я с нею боролся, ввиду того, что я был один, не мог ничего сделать. Я ненавидел эту свору.
Убедительно прошу вас на отказать моей просьбе.
Из автобиографии Вертелецкого Д. Т.
…Желая остаться дома, не подчиняясь приказу кровопийца Сталина, поступил в першколу… Мое отношение к Советской власти было абсолютно пассивным.
Из заявления Скуратова Дмитрия Васильевича:
…Какой я был коммунист, когда маня раскулачили и забрали 10 овец и корову.
Из заявления Николаенко Раисы Афанасьевны:
«Прошу Вашего разрешения снять с меня пятно комсомолки, так как я до восьмого класса не вступала. По переходе в старший класс, начали принуждать вступать в комсомол школьная организация и более активные учителя. Я вынуждена была вступить даже против воли родителей».
10 октября, 13 ноября, 28 декабря 1942 г. и 17 июня 1943 г. происходила отправка эшелонов с насильно угнанными в Германию. По показаниям граждан во время посадки в эшелоны и отправки на железнодорожной станции Алексеевской происходили ужасные сцены прощания с родными и близкими.
(Акт о Злодеяниях 13 октября 1943 года).
Из Алчевска было угнано 1231 человек (856 женщин и 375 мужчин). По данным 1944 г. – 3975 человек.
Список 127 из них хранится в Луганском архива (Ф. Р. — 1658 сч ок. 1 № 403 лист. 29.)
4.05.43 г.
Всем старостам
8 мая с. г. в горуправе Паркоммуны… сотрудниками Ворошиловской биржи труда будет выплачиваться за 5 месяцев пособие семьям, члены которых выехали в Германию.
Райшеф Говоруха-Отрок.
ФЮРЕР И ВЕРХОВНЫЙ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ ВООРУЖЁННЫХ СИЛ. КАСАЕТСЯ РУКОВОДСТВА ЧЕРЕЗ ОФИЦЕРА. ИЗГОТОВЛЕНО В 9 ЭКЗЕМПЛЯРАХ. ДИРЕКТИВА 21 (ВАРИАНТ БАРБАРОСА).
ОБЩАЯ ЦЕЛЬ.
НАХОДЯЩИЕСЯ В ЗАПАДНОЙ ЧАСТИ РОССИИ ВОЙСКОВЫЕ МАССЫ РУССКОЙ АРМИИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ УНИЧТОЖЕНЫ В СМЕЛЫХ ОПЕРАЦИЯХ С ГЕРМАНСКИМ ПРОДВИЖЕНИЕМ ТАНКОВЫХ ЧАСТЕЙ. СЛЕДУЕТ ВОСПРЕПЯТСТВОВАТЬ ОТСТУПЛЕНИЮ БОЕСПОСОБНЫХ ЧАСТЕЙ В ПРОСТОРЫ РУССКОЙ ТЕРРИТОРИИ… НАДО ЛЮБЫМИ СРЕДСТВАМИ ДОБИТЬСЯ ТОГО, ЧТОБЫ МИР БЫЛ ЗАВОЁВАН. ЕСЛИ МЫ ХОТИМ СОЗДАТЬ НАШУ ВЕЛИКУЮ ГЕРМАНСКУЮ ИМПЕРИЮ, МЫ ДОЛЖНЫ ПРЕЖДЕ ВСЕГО ВЫТЕСНИТЬ И ИСТРЕБИТЬ СЛАВЯНСКИЕ НАРОДЫ – РУССКИХ, ПОЛЯКОВ, ЧЕХОВ, СЛОВАКОВ, БОЛГАР, УКРАИНЦЕВ, БЕЛОРУСОВ. НЕТ НИКАКИХ ПРИЧИН НЕ СДЕЛАТЬ ЭТОГО.
ГИТЛЕР.
СОВЕТСКИЕ ЛЮДИ НЕНАВИДЯТ НЕМЕЦКИХ ЗАХВАТЧИКОВ НЕ ПОТОМУ, ЧТО ОНИ ЛЮДИ ЧУЖОЙ НАЦИИ, А ПОТОМУ, ЧТО ОНИ ПРИНЕСЛИ НАШЕМУ НАРОДУ И ВСЕМ СВОБОДОЛЮБИВЫМ НАРОДАМ НЕИСЧИСЛИМЫЕ БЕДСТВИЯ И СТРАДАНИЯ. В НАШЕМ НАРОДЕ ИЗДАВНА ГОВОРЯТ: «НЕ ЗА ТО ВОЛКА БЬЮТ, ЧТО ОН СЕР, А ЗА ТО, ЧТО ОН ОВЦУ СЪЕЛ».
И. СТАЛИН.
Объявление.
На основании распоряжения Дебальцевской Орсткомендатуры беспризорных детей в возрасте, начиная с 1929 года рождения по 1943 год, берутся на обеспечение государства, желающие родители сдать на обеспечение государства в том же возрасте могут также записать своих детей для отправки в Дебальцево, а (оттуда в Днепропетровск. Желающие отдать своих детей должны зарегистрироваться.
Из расписки Коржевой А. И. видно, что ею продано детскому приюту Алчевска «макитра поливенная» на два ведра за 30 р., 12 тетрадей за 130 р., 15 штук алюминиевых ложек по 5 р., а также альбом за 30 р. и 4 метра белой рогожки по 200 р. метр.
Начиная с февраля 1943 г. утром или вечером к стволу шахты № 25, Паркоммуны приезжали немецкие крытые грузовые автомашины, которые всегда сопровождали легковые машины. Подъезжали они со стороны Парижской Коммуны. Их видели жители ближайших домов, которые находились в 200-300 метрах.
Машины останавливались возле конторы шахты, высаживались офицеры и солдаты и начинали выводить людей из машин по два человека мужчин, женщин и детей для умерщвления. В «смертельном» состоянии их часто живыми сбрасывали в шахтный ствол. Погибло здесь 1100 человек.
Когда город освободили в октябре 1923 г., были собраны свидетельства очевидцев этих злодеяний.
Воротникова Мария Николаевна, проживавшая по ул. Калинина, 2-1, вспоминала:
«Я видела до 6 подходящих грузовых немецких машин с людьми для расстрела, среди них мужнин, в гражданской и военной (форме) одежде, женщин с грудными детьми, подростков и стариков. Но навсегда останутся в моей памяти два особых случая, когда вывели двух военнопленных, красноармейцев, то они сразу кинулись к стволу, выстрелов я не услышала, по-видимому, они бросились в шурф живыми сами. И второй случай — при расстреле двух женщин убийцы не смогли одним залпом принять у них жизнь и хотели выбросить живыми в ствол шахты, но они вцепились за палачей, хотели втянуть и их вместе с собой».
Тугаева Феодосия Даниловна рассказывала:
«В летний период 1943 года утром пошла на базар в г. Парижская Коммуна. Не доходя шахты № 3 была остановлена патрулем в немецкой военной форме, при возвращении домой услышала выстрелы…, остановившись возле дерева, заметила две грузовые автомашины, из которых выталкивали людей в гражданской одежде и производили таковым расстрел, В том числе вывели мальчика 10-12 лет, который истерически кричал, просил милости о сохранении ему жизни: «Дядя, отпусти, я жить хочу».
Ананина М. Г., Бурцева Ф. М, и др. показали следующее:
«На протяжении 7 месяцев 1943 года нам пришлось часто наблюдать, как расстреливали людей, среди которых были, по-видимому, не только одиночки, но и семейства. Навсегда останется в памяти такой случай; из грузовых автомашин вывели к расстрелу пять человек, Среди них были — один мужчина, одна женщина, одна девочка 13 лет и два мальчика в возрасте от 6 до 12 лет.
На глазах этих невинных детей сначала расстреляли мужчину, потом женщину, дальше мальчиков, и, не дождавшись палачей, девочка подбежала к стволу шахты, и, по-видимому, бросилась в ствол живой».
Жительница ул. Калинина (Паркоммуна) Бортник Н. Д. вспоминал:
«Из моего огорода хорошо виден весь двор шахты. В дни, когда туда прибывали машины, конвоируемые гестаповцами, я пробиралась на огород и из-за забора тайком наблюдала за действиями палачей. Однажды утром к стволу подкатили три крытых грузовика. Из них немцы вывели группу мужчин и женщин. По одежде можно было различить, что некоторые из них были из числа военнопленных. У многих женщин на руках были дети грудного возраста… Их стали подводить по два человека к перекладине, стреляли и толкали в шурф.
В другой раз привезли машину одних детей. Женщину толкали ружьями, чтобы – она подводила детей к шурфу».
Бортник рассказывала, что как-то собрали детей рыть канавы, взяли и ее дочь. Но она знала, что это хорошим не кончится, подошла к ней и начала рыть сама, а девочка пошла домой. Вдруг слышит, подъехали машины и начали стрелять. Она забежала в баню, поналожила на себя камней и так спаслась. Немцы посмотрели в бане и не заметили ее.
Шурф всегда охранялся полицией. Однажды она проходила около него, а из шурфа слышался детский голос… «Ма, …ма, …ма». Она подозвала ребят и говорит: «Возьмите веревку и скажите, чтобы мальчик цеплялся». Они взяли веревку и опустили туда, но как раз подошел полицай и понял, что мальчика хотят спасти.
Мальчика достреляли.
Потом привезли двух девушек — молодые, красивые. Подвезли их на легковой машине. Все думали, что это их «подруги». Но их тоже подвели к шурфу и расстреляли.
В один из дней привезли подростков. Ведут двух мальчиков. В одном из них она узнала своего сына Юру. Бросилась к немцам, страшно кричала. Дети ухватили ее и посадили в бочку в погребе.
Немецкий патруль, услышав крик, подошел к их дому, но никого не нашел. Все дети спрятались в стену (у них в сарае была двойная стена). Она долго лежала без сознания. Но потом пришел ее сын. Оказывается, тот мальчик был похож на него.
Бортник вспоминала еще один случай:
«Привезли полную машину пленных, всех поставили у шурфа. Один наш солдат ударил немца и кинулся бежать прямо к нам, в огород. Немцы бросились за ним, а все, кто был на машине, разбежались в парк и в сады людей. Остался один старик с большой седой бородой. Его одного и расстреляли.
Немцы хотели сжечь всю улицу и не успели. Пришли наши».
Трудно читать эти воспоминания. Непонятна бессмысленная жестокость. Но немало мы натерпелись и от своей, родной власти. Сколько миллионов безвестных могил по всей стране оставили 30—40-е годы с их советскими пытками и лагерями. И не стоит удивляться тому, что немецкая молодежь не верит в преступление фашизма, считая всё то вымыслом большевиков. Может быть, у них есть для того основания. Ведь во всем мире знали нашу историю лучше нас. И сто миллионов погибших за великую идею — это преступление против своего, не чужого народа, они могут спорить по всем параметрам со злодеяниями фашизма.
Многие слезы матерей и жен во время войны пролиты по вине тех, кто предал родину — полицаев. Документы сохранили некоторые имена местных предателей: Бобков, Черноморов, Чумак, Самохин, Власов и другие.
На совести полицаев и те 83 жителя нашего города, сожженные в ночь на 1 сентября 1943 года.
Николай Иванович Фролов, (1924 года рождения), проживающий в г. Перевальске, вспоминал:
«В июне 1943 г, я был арестован немецкой контрразведкой (абвер) и помещен в тюрьму в Коммунарске.
На допросах, а они производились с «пристрастием», от меня требовали ответ, кто состоял в нашей организации, кто писал и клеил листовки, кто выдавал документы коммунистам. Не добившись ответа, меня приговорили к расстрелу и только благодаря помощи и опыту старших товарищей коммунистов, с которыми я сидел в политической камере, 30 августа 1943 г. мне удалось сбежать из тюрьмы за сутки до зверского расстрела и сожжения…
В начале сентября 1943 г. меня вызвали в нашу советскую контрразведку, где я описал офицеров немецкого абвера, которых видел на своих допросах — начальника абвера Эрнста, старшего следователя Чернявского и других офицеров. В 1943 г. они были арестованы и судимы военным трибуналом.
В 1967 г. был арестован органами безопасности старший следователь группы абвера Чернявский, на судебном процессе я находился в качестве потерпевшего. Изменники родины были приговорены: Цапенко — к высшей мере, Чернявский к 15 годам лишения свободы».
При наступлении наших войск под Донецком был арестован офицер абвера доктор Эрнст с документами, а с ним переводчица «Инга», позже она «отсидела» 25 лет.
В документах доктора Эрнста было обнаружено донесение Чернявского о молодежной группе, которая существовала во время оккупации в Перевальске (слушали Совинформбюро, расклеивали листовки и т. д.). В эту группу входил и Фролов.
После войны в мае 1949 г. была вскрыта братская могила расстрелянных немцами граждан нашего города, а конце улицы Маяковского в овраге каменного карьера. Вскрытие производили экскаватором и лопатами. Вскрыли могилу по длине 10 метров и шириной 3-4 метра. Из нее извлекли останки 57 человек, судя по черепу, среди них был один ребенок 4-5 лет. Трупы уже полностью разложились. Останки — черепа, большие, и малые трубчатые кости, ребра, лопатки, позвонки и т. д. сложили в 9 гробов. В гробы также уложили останки 5-8 трупов. Перевезли и похоронили их на центральном кладбище и установили обелиск. Имена 18 человек сохранились.
В 1950 г. для увековечения памяти погибших было решено поставить памятник на территории городского сквера, площадь которого образовывалась тремя улицами; Богучарского, Маяковского и продолжением улицы Шмидта.
Но не только человеческие жертвы принесла оккупация, были и материальные потери.
Всем старостам.
Райкомендатура предлагает немедленно представить списки граждан вашей управы, у которых воинскими частями безвозмездно взяты коровы.
На документе приписка:
«Сообщаю, что чет взятых коров безвозмездно». Но в заявлениях граждан, написанных после освобождения города, иные сведения.
У Корягина Федора Ивановича (1883 г. рождения, проживавшего на Брикетной фабрике) «под угрозой расстрела забрали корову дойную 7 лет».
У Дмитриева Федора Корнеевича (1909 г. р.) немцы взяли: «корову 6 лет, лошадь 2 года, кур старых 7 шт., картофеля (центнер), буряки, сено и, кроме того, молочный бак и школьный портфель».
Да, среди взятых немцами вещей попадаются довольно странные. Вот только некоторые из заявлений граждан: «Так и корыто, ножницы, сани детские, топор, коза серой масти, хромовые переда для сапог, алмаз (для стекол), диван бараканный, шифоньер зеркальный, пиджак-москвичка суконная». Ничем не брезговали оккупанты.
У Боленковой Евдокии Ивановны (ул. Базарная, 2) по её заявлению материальный ущерб составил 202 420 р. В том числа: чашке эмалированная большая, костюм шевиотовый, маркизет черный, ридикуль дамский, валенки, сало свиное (10 кг) и т. д.
Кроме того, ее муж был угнан в Германию, а до этого работал в артели инвалидов (зарплата 900 р.). За время оккупации она не получила доход в 6 300 р.
Сегодня процветающая Германий оказывает нам помощь. Не беремся советовать, как к этому относиться, но знать историю, безусловно, полезно. Работая в архиве, мы обнаружили на печатях алчевской управы стилизованный трезубец. Это тоже не повод для выводов, но и приглаживать, переделывать наше прошлое, подгонять его под ту ситуацию, которая сегодня в стране, наверное, не нужно.
Такую историю мы уже имели.
На первой странице этого выпуска мы пометили воспоминания нашего земляка Д. Л. Мысниченко — участника освобождения Ворошиловска. Записаны они были в 1968 г., публикуются впервые, к сожалению, после смерти автора. Умер он несколько лет назад. Описанные им подробности проливают свет на события, предшествовавшие освобождению нашего города. Дополняют их сводки и донесения, которые разыскали в Центральном архиве Советской Армии сотрудники перевальского музея.
Они помогают представить полную картину потерь в те сентябрьские дни.
Начальнику штаба 63 стр. корпуса оперативная сводка № к 20.00 1.09.43 г. штадив 315. карта 100000.
- Противник перед фронтом дивизии, по показанию пленных, до одного батальона пехоты, усиленного танками и артиллерией.
- 315 сд 1.9.43 г. к 20.00 овладела населенными пунктами: Анисимовка, Троицкий, Шиншиновка, Мало-Юрьевка, Мало-Мартыновка, город Ворошиловск, шахты им. Сталина, Парижская Коммуна.
1328 сп к 20.00 1.9,43 г, овладела шахта им. Сталина.
724 сп 20.00 1.9.43 г, овладела г. Ворошиловск.
362 сп к 20.00 1.9.43 г. овладела Парижская Коммуна.
- Противник оставил на поле боя убитыми и ранеными до 350 солдат и офицеров. Взято в плен 16 чел., из них 3-е тяжело раненые, после чего скончались.
Взяты трофеи: минометов — 6, винтовок — 95, патрон винтовочных — 3500, автомашин — 1, мотоциклов — 1, пулеметов — 12.
Наши потери: убито и ранено 53 человека.
- Связь с частями дивизии, корпусом — радио, телефон, офицерами связь работала бесперебойно.
- Погода: ясно, температура — 15°С. Дороги проходимы для всех родов войск.
Начальник штаба 315 сд Подполковник — (Емельянов).
Начальник 1 отделения Майор — (Ревин).
Срочное донесение № 82 штадив 315 3.9.43 02.00 карта 50 000.
- 315 сд прорвал оборону противника на 115,4 (иск). Елизоветовка вышла на рубеж: Ворошиловск, Парижская Коммуна.
- Части противника отходят в направлении Дебальцево, оказывают слабое сопротивление.
- а) 1328 сп вышел на рубеж Ворошиловск и закрепляется на зап. окраине,
б 362 сп вышел на рубеж Парижская Коммуна и закрепляется на зап. окраине,
в 724 сп находится в резерве командира дивизии. Закрепляется на юго-зап. окраине Ворошиловск.
- В результате боев имеет трофеи: тяжелых пулеметов — 9, легких пулеметов — 22, склад с горючим — 1, складов с боеприпасами — 2, винтовок — 200 шт., противогазов — 250 шт., орудий — 4, автомашин — 3, платформ — 13, авиабомб — до 200 шт., снарядов — 200 шт., пленных — 53, чел. убито и ранено до 300 солдат и офицеров.
Наши потери: убито — 1, ранено — 9.
Начальник штаба 315 сд Полковник — (Емельянов).
Начальник 1 отделения Майор — (Ревин).
«Они не пройдут!»
Эти слова вновь, как и более полувека назад в революционной Испании, прозвучали на нашей земле. Как и тогда, свободе и демократии угрожал неудавшийся фашистский переворот…
Они не прошли, и мы вздохнули свободно.
Они не прошли, и вновь родилась вера.
Они не прошли, и появилась надежда…
Два месяца назад, когда мы готовили этот выпуск, призрак тоталитаризма уже витал в воздухе. Еще тогда можно было предполагать и переворот, и гражданскую войну, н новый режим. Подтверждали это и нарастающие события в стране. Многими, если не большинством, «твердая рука» воспринималась как назревшая необходимость. Но сравнение с фашизмом казалось еще преждевременным. И свастика, и другие, детали «Коллажа» не были столь естественны, как после событий в Москве. Мы надеялись, что «Коллаж» воспримут не только как дань дате, но и предупреждение…
Описывая разные стороны тоталитарного «порядка», мы еще не предполагали, как к этому близки.
Девятнадцатого утром страна проснулась отброшенной, по крайней мере, на сорок лет назад. Но на улице н в транспорте чаще встречались оживленные, ухмыляющиеся лица. «Смельчаки» обсуждали события, балагурили, без тени осуждения. Те, кто имел иное мнение, молчали. Их «трибунами» вновь оказались «кухни». Там они еще могли высказать собственные мысли. Немногие осмелились выйти на улицу с «открытым забралом». А пресловутое «большинство» уже предвкушало запах обещанной колбасы. Неважно, какой ценой. И, как две тысячи лет назад, готово было кричать: «Распни, распни его!». Сегодня все они в рядах сочувствующих. Но те, кто трясущимися руками затягивал петлю на нашей шее, были абсолютно уверены, с кем имеют дело. Наша семидесятилетняя история не оставляла сомнений в том, что мы — рабы. Нас с успехом жали то в одну, то в другую сторону, то в колхозы, то в светлое будущее и мало ли еще куда. Теперь погнали в пропасть…
Иллюзий не оставалось. Появились слухи о составлении списков неблагонадёжных, позже мы узнали о заказе на «достаточное количество» наручников. Нетрудно было догадаться, каким путем новое руководство собиралось осуществлять прорыв в экономике.
Кому-то еще грезились сталинские лагеря, не зря их приводили в порядок. Но события у «белого дома» изменили запланированный ход истории.
И то, что заговорщики просчитались, к сожалению, не наша заслуга. Все мы, за небольшим исключением, остались сторонними наблюдателями. Но уверены, многие готовы были стать рядом с защитниками свободы. И нам должно быть стыдно, что мы непричастны к победе, значение которой еще до конца не осознали. Сегодня бы каждому посмотреть на себя со стороны и честно признаться, кто мы, безропотно идущие на заклание?
Но со свержением кучки самозванцев не так уж много изменилось. По-прежнему открыто выражать свои мысли равносильно самоубийству.
Страх живет в нас, как и прежде. И он будет жить, пока жива система, породившая его. Это пора понять всем, от «кухарки» до президента.
И события последних дней вселяют надежду, что мы все-таки шагнули в новое время.
Публикуя этот материал сегодня, мы можем сказать с уверенностью, что все эти ужасы и «порядки» периода оккупации не так уж далеки от того, что нам удалось избежать.
И если все мы будем так же едины в своем стремлении к свободе, как защитники «белого дока», — «Они не пройдут!».
Никогда не пройдут!
К этому можно добавить, что события последних дней вселяют не только надежду, но и опасения. «Жесткость» российского и центрального парламента по отношению к многомиллионной армии «инакомыслящих», причастных косвенно или прямо к неудавшемуся перевороту, неизбежно повлечет множество ошибок, за которыми человеческие судьбы, трагедии. Есть опасение, что тоталитарный режим сменит «режим демократии». Что далеко от настоящей свободы. Наша история убеждает — истину о событиях в Москве о ее участниках мы узнаем не скоро. И сталинская философия — «лес рубят, щепки летят» не может быть оружием демократии. Русскому народу были всегда близки более гуманные принципы. Ему была чужда «пляска на гробах»: гораздо естественней и ближе звучало библейское: «Не судите, да не судимы будете!».
«Коллаж» подготовил Ю. Белов
Белов Ю. «No pasaran!» Они не пройдут! : [к Дню освобождения города от фашистских захватчиков: воспоминания Мысниченко Д. Л.] / Ю. Белов // Огни. – 1991. – 3 сентября. – С. 3 – 6. – Коллаж. – № 29.